Ухмыльнувшись, Кобылин вышел из стеклянного стакана. Потом невольно, вопреки собственному желанию, обернулся и бросил взгляд назад. Там, за двумя стенками из мутного стекла, кто-то стоял. Две хрупкие фигуры. Черненькая и рыженькая. Горячо. Очень горячо. Не радостно. А надо вернуться к радости. Вернуться к своему делу.

— Развлекайтесь, — выдохнул Кобылин. — Я скоро к вам… присоединюсь…

Отсалютовав им двумя пальцами, Алексей обернулся к огромной двери, сделал к ней шаг и впился глазами в сверкающее колесо, медленно поворачивающееся по часовой стрелке.

— Покрасить в черный цвет, — едва слышно напел он. — Я заглянул в себя и понял, сердце мое тоже черно.

Белая створка приоткрылась, бесшумно и плавно. Из щели выступил еще один охранник в костюме и жестом пригласил Кобылина войти. Тот улыбнулся, шагнул в открывшуюся щель и нырнул в темноту.

За спиной лязгнула закрывающаяся дверь — бесповоротно, окончательно, как прозвучавший приговор.

И вспыхнул свет.

* * *

Когда пластиковая дверь пропускного стакана задвинулась за Кобылиным, Лена поняла — все. Дальше не пустят. Это было ясно, как день. Пропускная система рассчитана только на одного визитера и сделана целиком для одной вип-персоны. А прочим вход закрыт.

Лена подалась вперед, пытаясь рассмотреть за мутным стеклом белую фигуру Кобылина. Он вел себя более чем странно — не отвечал на вопросы, и, казалось, даже не осознавал, что рядом с ним идут друзья. Гриша был прав, — чтобы не вселилось сейчас в Алексея, оно полностью контролировало своего носителя. Идти за ним было ошибкой. И все же, где-то там, внутри этого тела, облаченного в нелепый белый костюм, скрывался настоящий Алексей Кобылин. Лена точно это знала. Она видела его сквозь эту нелепую маску, замечала малейшие признаки присутствия старой личности. Кривая ухмылка, косой взгляд, вспыхнувшие глаза, порывистые движения. Она должна была пойти за ним. Должна была напомнить той едва сохранившейся искорке в серых глазах о том, что здесь его ждут. Что ему есть куда возвращаться. Этой искорке нужно было дать причину вернуться — еще одну. И Лена пыталась ее дать — пусть и ценой собственной жизни.

Когда огромная дверь в дальней стене начала открываться, охотница затаила дыхание. Ну же. Хоть что-то! Хоть какая-то реакция! Кобылин!

Белый расплывчатый силуэт, скрытый мутным стеклом, застыл, словно споткнулся на ходу. Потом медленно обернулся к тем, кто ждал его на той стороне. И взмахнул рукой, — то ли прощаясь, то ли зовя за собой. Ленка шумно втянула носом воздух. Да! Он знал. Он помнил. Кобылин, скрытый глубоко внутри этого тела, помнил, что оставляет за спиной тех, кто ждет его. Тех, кому он нужен. Не Жнец, не охотник, не союзник — просто Кобылин.