- Во, Тал-ка, видишь? - Киваю я тау, бывшему раза в два уже орка: - Всё же верно говорят - девушкам размер важен.

- Командир! - Её широко распахнувшиеся глаза готовы испепелить меня на месте: - Вы! Как вам...

- Очнулась! - Развожу руками: - Тин? Ну не по морд...не по лицу же тебя бить, чтобы в сознание пришла? А ты, - киваю Торру, немедленно раздувшемуся от гордости: - Расслабься, орясина зелёная. Девушкам ещё и мозги нужны... Эээ... - Видя, как накал в её глазах приобретает опасный градус, поправляюсь: - Я имел в виду, что парень умным должен быть, а не только здоровым. Ну там - поговорить о чём-то? В таком ключе.

- А чё такого? - Фыркает он в ответ, поворачиваясь к Тине: - Ты его не слушай - поговорить я могу. И стихи знаю. Наши, орочьи. Хочешь - прочту?

- После. - Взмахом руки прерываю их диалог, грозящий перейти в нежное воркование. Ну блин! Вот только любовной драмы мне на борту не хватало!

- Сейчас другое важно. Вы как - в норме? Очнулись? Эшшах?

- Норма. Все режимы восстановлены.

Киваю: - Виталий?

- Немного шумит, - гладит он лоб: - Но, в целом, я тоже того. В порядке, то есть.

Подобные ответы получаю и от тау, и от орка - медлит только Тина. Не отвечая на мой повторный вопрос, она встала, всё так же держась за немедленно поднятую руку орка и пройдя вдоль стены, замерла у дверного проёма, ведшего вглубь корабля.

Должен признаться - я туда особо не лазил, предпочитая жить в рубке. Разок прошёлся по внутренним помещениям - и довольно. Вот ничего не могу с собой поделать - вид подрагивавших стен, поверхность которых была густо усеяна капиллярами, сбегавшимися к толстым венам, меня угнетал. Понимаю, что бред, но... А ну как сожмутся, давя тело в кровавую кашу? Или вспучатся, выстреливая щупальца? А двери? Бррр... Уж простите меня, но круглые отверстия, закрытые мышечной тканью более всего напоминали сфинктеры не вызывая у меня ни малейшего желания протиснуться в раскрывшуюся дыру.

Нееее.... Извините. Я уж лучше в рубке жить буду - тут пол и стены с потолком нормальные. Мёртвые, то есть. Ну а поспать я и в кресле могу, не впервой так ночи проводить.

В общем прошёлся я по кораблю, своему кораблю, замечу, лишь раз. На большее духу не хватило.

А вот Тина - нет.

Шагнув внутрь коридора, она повернулась к стене и уперевшись в неё лбом, принялась поглаживать мягкую и тёплую поверхность, бесшумно шевеля губами.

Простояв так с минуту, она оторвалась от стены и, повернувшись к нам, тихо, едва слышно, произнесла:

- Он - живой. И... Ему плохо.

Как я оказался около пульта не помню.