Как мне говорили сами люди, работавшие в Менло-Парке, устройства, которые Билл Вудворд принес Гарри и Мэриголд – эти цилиндры, каждый из которых мог с легкостью нести один человек, – могли производить импульсы в десятки тераватт и в миллионы ампер, то есть превосходящие по силе грозовой разряд. Некогда Берт Кук говорил, что человеческая артиллерия против марсиан – все равно что лук и стрелы против молнии. Теперь, во время обороны Нью-Йорка, люди наконец обратили молнию против марсиан.

Взрывы оглушили Гарри, укрывшегося за стеной. Еще много дней после этого у него звенело в ушах.

Выбравшись из укрытия, он заметил, что сдетонировали всего две бомбы. Но и они нанесли марсианам достаточный урон. У него на глазах одна из боевых машин зашаталась и упала, как спиленное дерево, свалившись на уже разрушенный дом. Другие механизмы словно парализовало; деловитые экскаваторы и многорукие машины застыли на месте. Марсиане, застрявшие в механизмах, с тревожным уханьем пытались выбраться наружу, и Гарри задумался, какими фразами – гневными ли, испуганными – они сейчас обмениваются с помощью телепатии.

Мэриголд подняла камень.

– Сейчас они беззащитны. Мы можем убить их, прежде чем машины очнутся – если очнутся.

Но Вудворд удержал ее руку.

– Не надо. Видишь – некоторые машины уцелели. Хватит и одного теплового луча… Сделаем то, зачем пришли. Давай выведем гражданских.

Пока люди торопливо покидали яму, по разбитым улицам уже приближались новые боевые машины, спеша на помощь своим собратьям. Было очевидно, что, несмотря на нанесенный урон и на то, что на оккупированной территории взорвалось еще несколько похожих бомб, Манхэттен по-прежнему принадлежал марсианам.

– Но для начала неплохо, – сказал Вудворд. – Американцы наконец-то начали давать отпор. Неплохо, да!

23. Мир в осаде

23. Мир в осаде

После марсианского триумфа в Берлине Уолтер Дженкинс не нашел ничего лучше, чем присоединиться к беспорядочной толпе, которая бежала прочь из центра на окраины и дальше, за город. И, к собственному удивлению, вновь оказался в своем арендованном доме в Далеме.

На часах едва пробил полдень.

Для Уолтера подобное положение было уже не в новинку. Он отправился в кабинет, собрал оборудование и отнес его в подвал, где ранее хранились только дрова, уголь и вино. Кроме того, туда даже удалось затащить телефон – его провод растянулся по ступенькам. Последнюю вылазку наружу Уолтер совершил за водой и едой. Затем он вернулся в свой импровизированный бункер: там он время от времени слушал радио, питающееся от аккумулятора, пытался кому-то дозвониться и судорожно строчил заметки при свете свечей.