Но к счастью для меня тут используется новейший тип реакторов на основе свернутого пространства. Как он работает я не понимал, да и у учителя не было никакой информации кроме самого существования таких реакторов, даже среди раваджинов эта технология была засекречена.

И я могу понять почему, реактору понадобилось всего пятнадцать секунд чтобы произвести необходимое количество энергии для возврата контейнера. Еще раз, всего пятнадцать секунд чтобы произвести энергию которой достаточно на двадцать использований прыжкового двигателя на моей яхте.

Но так или иначе после достаточного накопления заряда на полянке над порталом материализовался контейнер. Судя по меткам на нем он относился к контейнерам повышенной защиты которые использовали аграфы около сотни лет назад.

И тут произошло, то что я боялся подсознательно. Мирно достать пульт не получится поскольку в пределах моей чувствительности появилось сорок разумных, очень злых разумных и псионически одаренных.

Судя по оттенку их ментальной сферы передо мной было четыре десятка сильных псионов аграфов запертых в контейнере. И что-то я сомневаюсь, что они меня поблагодарят за свое освобождение.

Не успел я до конца додумать эту мысль как одна из стенок контейнера исчезла соприкоснувшись с тенями. Точно такой эффект я наблюдал при активации пульта аграфом в прошлый раз.

Именно так внешне выглядит активация оружия последнего шанса. Мне пришлось срочно телепортироваться на поверхность и используя более высокий уровень доступа к пульту вырубить его.

Но кое что я не предусмотрел, мне нельзя было просто так появляться перед четырьмя десятками разъяренных аграфов псионов. Через мгновение после деактивации пульта на меня обрушился сильный ментальный удар, если бы не укрепление ментального щита под действием гигантского

улья архов, то тут бы я и повалился на землю, но сейчас я лишь на мгновение пошатнулся.

Правда этого времени хватило одному аграфу телепортироваться ко мне и нанести сильный удар плазменным мечом. Пространственный щит скафандра принял на себя удар без проблем, и это разъярило аграфов еще больше.