Пламенная беспомощно отшатнулась, не представляя, что можно сделать, потому что не может же она опуститься на уровень всех этих безумных и тоже применить к ним насилие, но понимая при этом, что ничто другое их не остановит… и все тут же кончилось. За спинами этих двоих возникла фигура ее спасителя, после чего их обоих просто унесло в разные стороны. Как голубоглазый парень этого добился, Тэра так и не поняла, потому что в руках он держал заплаканную Стиминель в наполовину содранной одежде, вследствие чего ее великолепная грудь оказалась открыта любому нескромному взору.

– Получайте, – весело произнес парень, опуская девушку на землю… вернее, попытавшись это сделать. Но Стиминель вскрикнула и буквально вцепилась в своего спасителя, ухватившись за него обеими руками и ногами, и… Тэра внезапно почувствовала, что это действие подруги почему-то заставило ее сердце болезненно заныть, а саму Пламенную – разозлиться. Но она пересилила себя и, шагнув к Стиминель, начала нежно гладить ее по голове и плечам.

– Ну же, девочка моя, успокойся, все прошло. Больше никто не сделает тебе плохо. Успокой… – И тут ее слова были грубо прерваны громким выкриком: «Ха!», после которого ее спаситель вздрогнул и, буквально выгнулся дугой. Затем его повело в сторону, после чего он упал на правое колено, постаравшись при этом аккуратно опустить на землю Стиминель.

– Да чтоб тебя… – досадливо простонал он, заваливаясь на бок и царапая скрюченными пальцами правой руки по локтю левой. А позади него обнаружился слащавый, уставившийся на Тэру торжествующим взглядом.

– Я же говорил, Пламенная, – дрожащим от возбуждения голосом произнес он, – что сегодня судьба предназначила нас друг другу. И того, кто попытается встать на ее пути, ждет… – Он сделал паузу, втянул воздух в легкие, а затем заорал: – СМЕ-Е-ЕРТЬ!!!

И неистовствующая на площади толпа подхватила этот чудовищный вопль:

– Смерть!

– Сме-е-е-е-е-ерть!

– Сме… сме… сме… е… е… ер… ерть!!!

Тэра вздрогнула.

– Ты… ты убил человека, – хрипло прошептала она, чувствуя как ее охватывает ужасающий холод. Он… он не должен был умереть. Нет – только не он!..

– Да-а-а-а! – провыл слащавый и взмахнул рукой, в которой был зажат окровавленный нож, а затем шагнул вперед и, схватив ее за волосы, дернул к себе, заставив уткнуться ему в грудь и зашипеть от боли, после чего снова заорал: – Насилие!

И толпа снова подхватила:

– Насилие! Насилие!

– Наси-и-и-илие!

– А вот хрен вам на воротник!

Тэру будто ударило током. Впрочем, и слащавый, похоже, изумился. Во всяком случае, он дернулся и поспешно развернулся в ту сторону, откуда послышался этот голос, открыв этим движением обзор и самой Тэре. Ее спаситель стоял на ногах, держа в правой руке что-то вроде медицинского инъектора. И выражение его лица не предвещало слащавому ничего хорошего.