После посадки Саша идёт ко мне разбираться. Я его понимаю: он лез под огонь стрелков, а тут какая-то сволочь бьёт «юнкерсы», не входя в зону поражения их пулемёта! Нахал!

– Эй, Чингачгук Большой Змей, Зоркий Глаз! Какого хрена! Как ты с такой дистанции попадаешь?

– У меня прицел с первых «кобр».

– Каких?

– С английских Р-39D. Я начинал на них.

– А у нас?

– Такой же, но сняты несколько приспособ, которые поправки считают.

– Твою мать! – выругался Саша. – А почему сняты?

– Насколько я знаю, никто толком не мог объяснить, как этой штукой пользоваться и для чего она. И, главное, по бомбардировщикам она работает, насколько ты видишь, а перед боем с истребителями её надо обнулять. Эффективно он работает по истребителям, когда надо прикрыть собственные бомбардировщики.

– То есть надо всё время возиться с прицелом? Так, что ли?

– Ну да.

Покрышкин почесал затылок.

– Да, наверное, это не вариант. Хотя в данном случае, когда нет прикрытия, очень качественно работает.

– Ну, или когда кто-то отвлёк истребители.

– А вот это – хорошая идея. А ты где его взял?

– В Баку. Там было двенадцать таких машин у курсантов. Наверное, так и лежат на местном «кладбище». Били их часто.

– Надо Жмудя направить в Баку, пусть покопается. Ладно, пошли обедать, Зоркий Сокол! С тебя причитается!

– Ну, у тебя всё равно больше!

– Ты на мою машину посмотри! Научишь пользоваться?

– Конечно!