Наконец вечер все-таки наступил, и я отправился к Черному Камню. Интересное место. Город здесь заканчивается довольно резко (градусов под шестьдесят) склоном горы. Без растительности, голый камень. И в этом склоне кто-то как будто цилиндр вырезал. Метров двадцать диаметром и с вертикальными стенами. Оставив вход всего метра четыре шириной. Это я по карте посмотрел, меня предупредили, чтобы внутрь с паломниками не лез.

Очередь на вход растянулась всего метров на двадцать. Все-таки здесь Запорталье, народу много меньше, чем на Земле, где на хадж ежегодно несколько миллионов прибывают. Стоят (идут) спокойно, колонной по одному. И медленно втягиваются внутрь. Навстречу им с той же скоростью выходит такая же очередь из тех, кто уже побывал у Черного Камня. Скорость передвижения, как я понимаю, определяется скоростью приобщения каждого паломника к святыне. Надо подойти, сложить руки, поклониться, поцеловать камень, не касаясь ни его, ни стены руками, и идти дальше.

Выходящие, что характерно, никуда не рассасываются, а заполняют большую площадь перед входом в святилище. Где и так уже порядочно народу. Навскидку пара тысяч наберется.

Стал искать кого-нибудь из распорядителей. Должен же кто-то в очередь паломников строить и не давать чрезмерно задерживаться? Только никто на взгляд не выделялся. Ни полицейских в форме, ни даже просто людей, чей вид говорил бы о том, что они «при исполнении», я не обнаружил. Разве что несколько людей постарше, на которых соседи поглядывали с уважением.

К одному из них я и обратился. По-английски. И получил гневную отповедь на двух языках. Сначала по-персидски, потом по-арабски. Как археолог (подчеркну, хороший археолог), арабский я немного знаю. Но больше письменный. Все-таки в России все Поволжье при монголах было мечетями застроено, и священными текстами арабской вязью они украшались весьма часто. А вот с устным, в связи с отсутствием практики и общей бедностью словаря, у меня дела обстоят много хуже.

Однако моя попытка объясниться по-арабски была оценена. К солидному господину (шейху?) как-то незаметно подошли еще несколько таких же и начали обстоятельно обсуждать мой арабский. Понимал я с пятого на десятое, но, похоже, они обсудили меня, мои ошибки и общий упадок нравов. Неожиданно благожелательно. Гяур, но даже образованный и, возможно, небезнадежный. А вот на мою просьбу объяснить, как я могу пройти к Черному Камню, отвечать не спешили. Целая дискуссия возникла. Вроде как — а стоит ли мне туда идти? Как мог, попытался объяснить, что стоит. Всех не убедил.