— Асбьёрн… — предупреждающе произнес Хьёрлейв.

— Что такое? — «Сокол» недовольно повернулся. — Неужели и ты проникся Ингваровым гуманизмом? Если так, то…

Он осекся.

Продираясь сквозь заполонивший сознание туман, разум Хельга смог прояснить восприятие. И он увидел Дрону, стоявшего в шести шагах от Хьёрлейва.

Деревья замерли, позабыв качать ветвями. Приостановил свой извечный бег ветер, рассевшись на лиственной верхушке и заинтересованно наблюдая за происходящим. Тишина сковала лес.

Злая радость проснулась в Хельге. Следом пробудилась и надежда, однако бодрствовала она недолго.

Дрона застыл бронзовой статуей. Его лицо ничего не выражало. Словно бхатский отшельник, погрузившийся в пучины медитации и самосозерцания.

Если подумать, шепнул Лис, Махавидье незачем вмешиваться. Это не его дело. С двумя третьекурсниками даже великолепному Дроне не справиться, особенно вот так просто появившись и потеряв возможность напасть внезапно.

Не стоит удивляться, если бхат сейчас просто развернется и уйдет.

Внезапно вспомнилось: Фридмунд с восторгом рассказывает, что Махавидью, в отличие от остальных «птенцов», привезли на Виндерхейм на фамильной «Колеснице» Дома Небес. И что Дрона — риг-ярл, из правящей семьи Дома. А Хельг на это лишь кривится и спрашивает: ну и что? Здесь полно риг-ярлов и ярлов, хэрсиров и хёвдингов. Но здесь все по-другому. Мы в академии. Тут все иначе, чем в мире за пределами четырех островов.

Будь ты хоть из Дома Небес или из Дома Огня, из Дома Грома или Дома Белой Хризантемы.

Будь ты кто угодно — здесь ты один стоишь против мира. Сам. Без Дома и семьи за плечами.

И тебе самому принимать решения и отвечать за поступки.

Это ведь очень разумно — не вмешиваться, когда сильные, которые сильнее тебя, бьют слабых. Своя шкура всегда дороже. Особенно она дороже таких абстракций, как «честь», «долг», «мораль», «совесть»…

Если Дрона уйдет, то Лис поймет его. Он бы и сам ушел. Раньше — обязательно бы ушел, не вмешиваясь.

Так было до Лакшми.

Но Хельг — не Лакшми. А Дрона — не Хельг. Ему нет смысла вмешиваться…

Лис моргнул. Бхат исчез. Но он не ушел, нет — Дрона с огромной скоростью метнулся к здоровяку, нападая без всяких стоек, молча. Впрочем, разлившаяся во все стороны от южанина угроза была весомей всяких слов.

Хьёрлейв не стал защищаться. Он рванулся навстречу Махавидье, наклонившись вперед и держа кулаки возле груди. Со своей массой «сокол» мог нанести, распрямившись, невероятной силы удар, который мог не только вырубить Дрону, но и серьезно его покалечить.

Однако Хьёрлейв не учел, что его атака, явно созданная для борьбы с практикующими ваджра-мушти, не годится против того стиля безоружного боя, который Дрона продемонстрировал во время спарринга, устроенного Ингиредом.