Березин замедлил шаг, сворачивая на проспект Вернадского. Вспомнилось, что Ивлев обещал новую разработку – излучатель. Как он там говорил? Излучатель СВЧ-пакета... Это же Максимова область – квантовая электроника. Ивлев его потому и вытянул из Томского института сильноточной электроники, где он работал по распределению над созданием приборов СВЧ-диапазона. Правда, Березин отлично понял Ивлева, отобравшего для работы в отделе незаурядных людей. Анна, например, работала раньше начальником лаборатории в объединении «Белэлектроника», то есть вообще в другой стране, имела ряд опубликованных работ по созданию больших интегральных микросхем. Гаршин до Центра работал в Физическом институте Академии наук, имел степень кандидата физико-математических наук. Кнежич тоже был кандидатом, только технических наук, как и Березин, но специалистом в области автоматизации производственных процессов. Лишь Рудаков был в их среде инженером без степени, зато Михаил принадлежал к людям, владевшим, кроме основной профессии – прибориста-ремонтника, – еще тысячью других, донельзя нужных в их деле. Кроме того, руки у него были действительно золотые.

Максим уже вбегал по ступенькам в здание Центра, когда прозвенел звонок, означающий начало рабочего дня. Знакомый вахтер (кибер-пропускная система то и дело ломалась) сочувственно покачал головой, и Максим, не задерживаясь в коридорах, проскочил в сектор отдела.

В лаборатории царил обычный порядок. Дима Шилов уже залез во внутренности искателя с ультразвуковой насадкой, Анна готовила к работе блок контроля АСН.

– Тебя уже вызывал шеф, – сказала она в ответ на его «доброе утро, леди и джентльмены». Березин немного сник, но, подумав, решил, что речь пойдет не о чувствительности искателя или доводке АСН. Ивлев не повторяет дважды ни распоряжения, ни пояснения. Скорее всего он даст новое задание, ведь говорил же он об излучателе не ради шутки.

В кабинете начальника уже сидел Кнежич и разглядывал вычерченную на ватмане схему. На Березина он не обратил внимания, а Ивлев, ответив на приветствие, кивком указал на стул и сказал:

– Вот вам задачка посложней, чем все прежние. Посмотри, потом обсудим и решим, кому ею заниматься. Критиковать схему не разрешаю, ибо она отмоделирована на компах АН.

Минут пять Березин разглядывал схему и все больше убеждался, что чертил ее гений. Или сумасшедший. А так как Максим был уверен, что разрабатывал ее уважаемый шеф, то скорее стоило признаться в своей некомпетентности, нежели в его сумасшествии.

С первого взгляда, конечно, Березин смог разобраться лишь в общих закономерностях схемы, схемы излучателя, сердцем которого была многорезонаторная система, возбуждающая волны субмиллиметрового диапазона, и вот тут-то он совсем обалдел! Таких сложных систем ему видеть еще не приходилось. Излучатель должен был, по мысли разработчика, излучать сложнейшие пакеты высших гармоник электромагнитного поля в пикосекундных интервалах, да еще сфазированных неким определенным образом.