В Петропавловск-Камчатский они прилетели в десять вечера по местному времени. За восемь часов полета Рудаков неплохо выспался и, выходя из салона «ИЛ-96», почувствовал себя отдохнувшим и полным сил.

В аэропорту Петропавловска Ивлев оставил их в транзитном зале и скрылся, посоветовав пока перекусить в буфете. На сей раз проблемой доставки и транспорта приходилось заниматься на месте, обычно же этим занимался Тихонов прямо из Центра.

Березин и Анна, оставив на попечение невозмутимого Рудакова сумки и аппаратуру, пошли искать буфет. Соседями Рудакова по скуке ожидания оказались молодые ребята, судя по форме – спортсмены, и он приметил двоих из них, горящим взглядом проводивших Анну. Очень не понравились ему ни сами спортсмены, ни их кривые улыбки, и Рудаков решил не терять их из виду, собираясь при первом случае предупредить Максима. Тот не настолько горяч, чтобы затевать ссору, но уж если придется... От природы Березин был очень неплохо одарен физически, к тому же Рудаков знал, что Березин в свое время служил в десантных войсках, а это дает подготовку – будь здоров!

Спортсмены ушли куда-то, и мысли Рудакова свернули в иное русло.

Березин уверенно направился в конец зала, где, как он и ожидал, оказался буфет.

– Постоим? – спросил он, окидывая взглядом очередь, довольно длинную для столь позднего часа.

– А что нам остается? – пожала плечиками Анна. – Как ты думаешь, мы увидим что-нибудь?

Березин понял, что она имела в виду НЛО.

– Вулкан мы увидим точно, – пообещал он, почти в открытую любуясь ею.

Одета она была несколько легкомысленно для командировки – в легкий сарафан, открывающий длинные стройные ноги, и в паутинку-кофточку. Высокая, смуглая... волна волос, перехваченная на затылке серебристой лентой, – красивее женщины Березин не знал и не хотел знать. За то, чтобы она всегда, вот так, как сейчас, стояла рядом, вплотную, касаясь плечом его плеча, Березин спокойно отдал бы всего себя, сразу или по капле, но без остатка. Жизнь его без этой женщины была бы пресной, серой, скучной, неудавшейся.

Анна заметила его взгляд и... не отодвинулась. Только легкая тень задумчивости легла на ее точеное лицо.

+++

«В тебе одной

Все женщины Земли.

В тебе одной —

Глаза их, слезы, губы,

И нежность,

И рождения...

И сны», —