– Это верно. Если принять во внимание, что речь идет о здоровье всего человечества. Чего ты так разволновался, Тойво? Ты же знаешь, я законопослушный гражданин России и Земной Федерации и не состою на учете в кримотделе.

– Ты интрасенс, – впервые прямо посмотрел в глаза математика председатель ВКС. – Со всеми вытекающими. Не знаю точно, как долго я смогу защищать тебя. Хотя видит бог – хочу.

– Что ж, могу смело утверждать, что ты не алкоголик.

Седые брови Маттикайнена полезли вверх.

– Почему?

– Потому что только алкоголик точно знает, чего хочет.

До председателя наконец дошел смысл шутки. Он раздвинул сухие губы в легкой улыбке.

– Рад, что ты в хорошем настроении.

– А вот тут ты ошибаешься, Тойво, я в отвратительном настроении. Если бы ты знал, насколько сложна ситуация!

– Почему ты думаешь, что я не знаю? Мы везде, где можно, уперлись в тупики: социальный, творческий, интеллектуальный, психологический и так далее. Плюс почти полная потеря интереса общества к научным изысканиям. Плюс абсолютно беспринципная борьба за власть. Плюс новый всплеск терроризма… Так что я в курсе, дорогой мой товарищ.

– И все же ты не все знаешь, старик. Оказывается, в ближайшем будущем нас ждет не только ксенореволюция, но еще и смена властных приоритетов. Начнет работать так называемый «тотализатор смерти», позволяющий на совершенно законных основаниях отстреливать политиков и вообще людей с максимально отрицательным рейтингом. Так что наша возня-война с Орденом еще не самое страшное.

Маттикайнен пошевелил губами, подергал себя за бакенбарды.

– Надеюсь, я до этого времени не доживу.

– Я тоже. Но результат «тотализатора» скажется уже в ближайшие полсотни лет. А тут еще опасные игры с эйнсофом.

– Что это тебя так беспокоит? Ну погибнет человечество, тебе-то что? Оно ведь воюет с такими, как ты!

– Я все же больше человек, – усмехнулся Железовский, – чем индивидуал-интрасенс, мне жалко добрых людей, а их много.

– Ну-ну, гуманист-пацифист, эти добрые люди тебя не пожалеют, попади ты им в руки, все они зомбированы пропагандой Ордена.

– Я не пацифист, – поморщился Аристарх. – И не гуманист. Я сын планеты Земля и носитель своего рода, и я хочу, чтобы род выжил. Несмотря ни на что!

– Ну-ну, – повторил председатель Совета, поворачиваясь к двери, пробурчал: – Работай, я предупрежу, ежели что.

Ушел.