– Курс сто шесть пять, самый малый вперед!

– Есть сто шесть пять! На румбе!

– БЧ-3, товсь! Пошел! – Взвыли электромоторы, послышалось лязганье цепи транспортера.

– Первая вышла.

– Товсь! Вторая! – Всё повторилось.

Выставив половину, дали циркуляцию влево и легли на обратный курс. После этого выставили оставшиеся десять мин. По приборам все в полном порядке. Жуков облегченно вздохнул и доложил адмиралу об исполнении упражнения. Галлер покивал головой. Подвсплыли на двадцать метров, затем под перископ. Жуков осмотрелся и дал команду всплывать.

Выскочивший на мостик штурманенок хватает пеленги на ориентиры и определяется по двум углам.

– Командир! Невязка полтора кабельтова!

«Попали!» – удовлетворенно подумал Жуков и доложил Галлеру. «Дед» отправился в корму обследовать балластный отсек. Изнутри трюмные проверяли работу не сработавшего клапана. Клапан продолжал заедать и срабатывать через раз. Галлер выговаривал что-то строителю Евгению Павловичу Корсаку, который тоже присутствовал на первом выходе лодки. Тот недоуменно разводил руками, говоря, что на ходовых этого не случалось. Владимир подключился к разговору:

– Евгений Павлович! Лодка впервые погружается по «Срочному»! Если вы помните, во время ходовых шла война, и мы дальше Лужской губы не ходили, а там глубины не позволяли провести «Срочное». А летом, из-за устранения заводом выявленных дефектов, мы в море не ходили. Так что исправляйте, выясняйте причину: почему клапан срабатывает не всегда.

– Требуется идти на завод!

– Нет, после учений встанем в Либаве, там, на «Тосмаре», и исправляйте. Составьте РДО на завод, вызывайте людей.

Немного поворчав, для порядка, Корсак написал текст и передал его Жукову.

Шесть часов ждали всплытия «своих» мин и результатов постановки К-3. Счет 18:2 в пользу К-21: у Малафеева 12 мин остались в корпусе, хотя приборы показали, что мины выставлены, шесть из восьми не всплыли, не отделились от якоря. Две мины из постановки К-21 тоже не всплыли. Галлер связался с Либавой и приказал поднять все практические мины для проверки причин отказа. Наладить выпуск надежных замков промышленность не могла. Жуков специально ездил в «Чумной форт» и отбраковал две трети мин именно по замкам. И все равно две мины не сработали. Уже в Молотовске стали известны результаты проверки мин: дефект хромирования пальцев замка и коррозия.

Четверо суток меняли клапан в Либаве, затем еще раз вышли в море и от души «поныряли» по «Срочному». Все прошло чисто, если не считать постоянно висевшего в небе немецкого разведчика BV-138. До начала войны оставалось 45 суток.