– Таким ходом они будут здесь через 32 часа! – заметил Уткин.

– Продолжай пасти немку, и время от времени выходи на связь под моими позывными.

– Понял! – ответил Василий Прокофьевич. Владимир пожалел, что не видит хитро улыбающегося лица командира К-2.

– Командир! Линкор «Адмирал Шеер» вызывает на связь «командира русской лодки»!

Жуков, вытерев пот со лба, взял в руки УКВ-станцию. На ломаном немецком, медленно, сообщил, что он – командир советской подводной лодки, которая атаковала неопознанную крупную цель у мыса Желания и уничтожила две подводные лодки, его сопровождавшие. И что он на связи.

– Я – капитан 1-го ранга кригсмарине Вильгельм Меендсен-Болькен. Предлагаю вам почетную сдачу в плен. Два дня назад наши войска прорвали оборону под Харьковом и перешли в решительное наступление на Южном фронте. Дни Советской России сочтены. Никто не сможет остановить гений немецкой военной машины.

– А я остановил. Подойду чуть ближе и отправлю тебя кормить тресочку. Других рыб здесь не водится. Хочешь купаться? Это ж курорт! Южный берег Баренцева моря! Надеюсь, понимаешь, что «баден» здесь, и Баден-Баден там, немного отличаются по широте? Или напомнить, и предложить «баден» в сторону западного побережья Новой Земли? Шлюпки котироваться не будут. Я их потоплю. «Баден», значит, «баден»!

Радиостанция немцев замолчала! Подошел Крюков, новый военком, и тихо спросил Жукова:

– Владимир Николаевич! Что такое «баден»? И почему вы его так часто повторяете?

– Купаться, по-немецки.

– А «баден-баден»?

– Курорт в Южной Германии с теплыми минеральными источниками, где лечат туберкулез, простатит и прочие простудные заболевания.

Весь ЦП и 3-й отсек лег «пацтул», все поняли, о чем говорил Жуков.

Немец замолчал на три часа. Гидролокатора у него не было или он был поврежден. Ни одного включения не было зафиксировано. Немцы продолжали обмен по радиосвязи. Сбить антенны было нечем: как минимум требовалось всплыть. Августовский туман продолжал стелиться над глянцевой водой. Находясь в 15 милях от линкора, Жуков всплыл под РДП, и начал набивать батарею. Остальные лодки находились еще дальше. Все, кроме К-2, подзарядились. Противник был далеко. Где-то высоко кружил «кондор». Он представлял максимальную опасность. Шла обычная игра в «кошки-мышки» со смертью. При попытке включения РЛС «Шеер» начал пристрелку. Но нахождение «кондора» было определено. Он находился довольно далеко от лодки. Продолжили набивать батареи под РДП, отходя дальше на юго-запад, занимая позицию для атаки эскадры. Возле «Шеера» находился только Уткин в подводном положении, который продолжал искать третью лодку немцев. Через три часа вновь вышел на связь Меендсен-Болькен. Получив указания от Цилиакса, он пытался тянуть время и прозрачно намекал, что было бы неплохо вызвать буксиры и спасателей, чтобы прекратить поступление воды в корпус. То есть Цилиакс подсчитал, а агентура у англичан подтвердила, что эскадра Фрейзера отходит для бункеровки к Исландии, вылазка эскадры сроком на трое суток, даже если русские сообщат о повреждении «Шеера», позволит гарантированно потопить флот русских, если они начнут спасательную операцию, и эскадра успеет вернуться в Альту. Жуков тоже посчитал тайм-лайн: времени увести «Шеер» у Цилиакса не было. Значит, идет топить. В 22.12 вышел на связь МРТ «Сайда-губа», дал широту и часть долготы, передача оборвалась. Цилиакс шел напрямую со средней скоростью 23,7 узла. Карты на руках, ставки сделаны. Первыми жертвами стали русские бабы в ватниках, составляющие большинство в командах тресколовов. До подхода эскадры оставалось 12 часов. Жуков объявил по трансляции: