Жуков сам в море в этот период не ходил, было много штабной и организационной работы. Начали поступать лодки из Молотовска и Англии, пошли лодки из Ленинграда. Требовалось комплектовать экипажи, создавать 5-й дивизион, принимать задачи и зачеты у новых лодок. Тут подоспел приказ о развертывании 1-й отдельной дивизии подводных лодок Северного флота. Он связался с Ленинградом, и в дивизию были направлены курсанты 1-го Балтийского училища и выпускники училищ имени Фрунзе и Дзержинского. Более 80 курсантам, успешно сдавшим зачеты и задачи в течение лета, были досрочно присвоены звания младший лейтенант, и они получили назначения на новые лодки и корабли. После освобождения Тромсё дивизия получила приказ передислоцироваться туда. Первыми туда пошли дивизион траления и водолазы аварийно-спасательного отряда, так теперь стал назваться ЭПРОН. Спустя две недели туда прилетел и Жуков.

Город расположен на побережье фьорда и на острове Тромсойя. Там же на острове большая авиабаза, где уже хозяйничают летчики Северного флота. Часть аэродрома занята английскими и американскими морскими воздушными разведчиками. Место для базирования очень удобное: много выходов в море, большое нефтехранилище, отличные, построенные норвежцами и немцами, склады для артвооружения и минно-торпедного оружия. Различные флотские склады, на которых было довольно много обмундирования и продовольствия, но все было испорчено огнем и заминировано. Следов боев почти не видно, город взяли практически без боя. Немцы эвакуировались за два дня до начала операции по освобождению. Саперы матерятся, разгадывая минные загадки. Норвежцы относятся к нашей армии и флоту довольно сдержанно. Как и в Киркенесе, все фабрики и заводы взорваны или вывезены. Однако Жукову удалось наладить контакт с местными властями и участниками Сопротивления, поэтому у него появились добровольные помощники: несколько владельцев небольших пароходиков, и всесильный владелец «Норскефрейхт» господин Андерсуун, имевший 15 крупнотоннажных судов. С их помощью из Полярного было доставлено большое количество боеприпасов, снаряжения, топлива, смазочных масел. Доставлено свежее продовольствие, для лодок были арендованы лучшие стояночные места. Лоцманская служба порта провела занятия с командирами и штурманами всех дивизионов на право безлоцманской проводки во фьордах Тромсё. К концу августа 25 лодок дивизии базировались здесь. Кроме них, сюда пришли оба линкора и крейсера «Ленинград» и «Мурманск». Система, запущенная еще немцами, когда все норвежские моряки были обязаны докладывать обо всех замеченных судах, кораблях и подводных лодках, автоматически продолжала работать уже на нас. «Норги» стали глазами и ушами дивизии, причем зачастую их сведения были гораздо более точными, чем данные разведки флота. Город достаточно быстро превратился в главную базу Северного флота. Сюда пришли плавдоки и две плавмастерские. Отсюда было ближе и удобнее выходить как на защиту конвоев, так и к Нарвику, который еще оставался у гитлеровцев. Отсюда, с наступлением ночей, линкоры и крейсера, прикрываемые двенадцатью «Катюшами», ушли громить Анденес. А морская пехота СФ, поддерживаемая катерниками и эсминцами, последовательно взяли Финнснес, Харстадт и высадилась в Анденесе. В разгар боев за Анденес Жукову бородатый норвежец принес маленькую записку на папиросной бумаге, на русском языке: «Контр-адмиралу Жукову. Немцы готовятся начать эвакуацию из Нарвика. Усиленно грузят железную руду и никелевый концентрат. Выход назначен на 12 октября. Старшина 2-й статьи Кирванен, 1 БрМП СФ». На такой же бумажке был вычерчен план немецких батарей, прикрывающих Нарвик.