Кори наклонился, вытаскивая наплечный ремень из-под трубы:

— В нашей ситуации — да. Зачем мы так цепляемся за жизнь? Она приносит нам сплошные страдания. И можно жить, если увериться, что назначение и смысл жизни лежат в страданиях. А вдруг завтра империя рухнет, и мы в одночасье станем свободными? Но это невозможно, мой друг. Я каждое утро просыпаюсь в ужасе, я чувствую, как с каждой минутой теряю здоровье, как жизнь уходит из меня. Я долго не протяну. Когда это закончится для меня? Завтра? Нет. На следующей неделе? Нет. Через неделю? Еще через неделю? Когда я буду совершенно без сил. Англо или Морлаи отсекут мою жизнь, и, возможно, ты отнесешь и закопаешь в горячий песок мои останки. Вот какое у меня будущее.

— Тогда зачем тебе тянуть эту лямку?

— Жизнь удивительная и завлекательная штука. Бог сделал ее такой — она, как наркотик, захватывает нас, а потом, когда действие кончается, лишает нас иллюзорных надежд. Люди живут только надеждой. Они легко забывают неудачи, ошибки, потому что надежда — это опиум. У нас здесь нет такой поддержки. Где-то, на каком-нибудь отрезке этой бесконечной трубы, нас всех ждет неминуемая смерть. Единственное, что нами движет,— это любопытство, оно дает нам силы. Когда все это закончится? Сколько я протяну? А если жизнь — это только представление, игра?

— Ты всегда можешь лечь и позволить Англо прикончить себя,— напомнил Стаффа,— ошейник это сделает без особой боли. Все будет продолжаться минуту или около того. Ты говорил о Боге и несправедливости. Но Вселенная нейтральна.

— Да ну?— Кори удивленно скосил на него глаза из-под почти распластавшей их трубы.— Страдание и несправедливость глубоко внедрены в структуру Вселенной. Энтропия — это топливо прогресса. Каждая из экосистем мира, без исключений, зиждется на соперничестве, конкуренции. Одни формы жизни поедают другие, расширяя экологическую нишу для своих собратьев. Все виды, будь то растения или животные, поедают других: а если нет — то себе подобных. Разве не так?

— И ты считаешь, что это работа Бога?— насупился Стаффа, стараясь дышать ровнее.

— Это не тот Бог, о котором ты мыслишь терминами зтарианских или сеззанских императоров,— я говорю о настоящем Боге. Создателе и манипуляторе Вселенной. Бог, которому неинтересны молящиеся, жертвоприношения или храмовые обряды.

— Бог Седди.

— Можно назвать и так, мой друг Таф.

Они состыковали края участков труб под внимательным взглядом Кайлы.

На обратном пути Кори продолжил:

— Бог ввел несправедливость в систему, чтобы предотвратить стагнацию. Несправедливость ведет к страданиям. Каждый организм будет реагировать, стараясь сделать свою жизнь лучше, избежать страданий. И вот наблюдения показывают, что выбор падает на данный момент. Танец квантов застыл. Реальность меняется: приобретены знания. Бог извлекает пользу из знаний. Он изучает реальность, различные реальности исходят из каждой микрофазы изменений, зарегистрированной в частице вечной энергии.