Стаффа наклонил голову, чтобы спрятать беспокойство в глазах.

— Ты можешь отвечать не сразу, мой друг Таф,— донесся до него мягкий голос Кори.— Рассказывать или не рассказывать — ты можешь решить только сам,— он горько рассмеялся.— Правда, ты можешь решить убрать меня, опасаясь, что я проболтаюсь. И тем самым ты избавишь меня от лишних страданий. Но единственная просьба — сделай это по возможности безболезненно и быстро.

Стаффа покусывал губы, кровь стучала у него в ушах. Больше они не сказали ни слова, укладывая бесконечные участки труб в канаву.

Несправедливость? Страдания? Это дело рук Божьих? Он моргнул несколько раз, смахнув капли пота, стекающего со лба. Зной становился нестерпимым, горячечный жар палил его изнутри. Мысли стремительно проносились, толкаясь и сбивая друг друга. Всю свою жизнь он приносил одни страдания людям. Энтропия? Получал ли он от этого удовлетворение? Он был настоящим хищником, но как он мог предотвратить падение человечества в пропасть, когда Сезза и Рега, стремящиеся выжить во что бы то ни стало, столкнулись в смертельной схватке? В несправедливой Вселенной Бога, где правый лжет? Сбитый с толку, он посмотрел покрасневшими глазами на бедного скорчившегося Кори.

— Я не люблю эту дюну,— опасливо сказала Кайла, когда они возвращались назад за новым отрезком трубы.

Конечно, планеролет мог опустить привезенную трубу поближе к нужному месту, и тогда ее не пришлось бы тащить так далеко. Но кому придет в голову облегчать труд каторжников? Их-то сюда привезли не на развлечения, а на мучения.

— Я только тогда почувствую себя в безопасности, когда мы минуем ее,— Кайла обернулась через плечо на вызывающе белую дюну:— Это убийца, Таф.

Что он такого сказал Кори? В чем нечаянно проговорился? Он думал об этом все время, пока они работали. Убить его? Быстрый конец? Но если один узнал Стаффу, то где уверенность, что не найдется еще кто-то? Страх мерзкой лапой стискивал его сердце.

Пока все пили воду, Стаффа хранил молчание. Подошедший Англо позволил им чуть дольше посидеть и отдохнуть в тени, забрав и уведя Кайлу в дюны с плохо скрытым вожделением, горевшим в заплывших глазах. И уже не в первый раз Стаффа увидел, как вспыхнула ненависть во взглядах сотоварищей, когда они смотрели на Англо, уводящего Кайлу.

Невыносимая ярость опалила душу Стаффы, когда Кайла, наконец вернулась, понуро прибрела обратно, с искаженным горькой гримасой лицом. Она молчала всю дорогу до самой канавы, куда они наконец дотащили очередной отрезок трубы, и с отвращением сплюнула.

Страх за себя и жуткая ненависть к Англо беспрестанно терзали Стаффу, но он изо всех сил старался держаться, несмотря на дикую усталость.