— Пребывание в пустыне и в трубе здорово нас закалило,— проворчал Стаффа, ощущая дрожь контейнера, переносимого лебедкой. Трос дергался, крюки безопасности вздрагивали и скрежетали.

Кайла выглянула из-за энергофера, которым их снабдил Найклос. Этот компактный аппарат обеспечивал их временное жилище теплом и светом с помощью сверхпроводниковых микрогенераторов. Лицо Кайлы пересекали странные желтые тени, падающие из нижней панели энергофера. Выражение ее лица не изменилось. Глаза оставались настороженными, рот крепко сжатым: она не хотела прощать.

Стаффа покачал головой, обдумывая недавние события, бросившие его из объятий смерти в этот тесный серый короб...

Его сердце глухо бухнуло, застучало точно так, как когда он увидел Скайлу, идущую с Найклосом. В то первое мгновение, о котором он уже не мог и мечтать, Стаффа заглянул в ее глаза, и душа его затрепетала. А потом, очень быстро она ушла и снова исчезла — надолго ли? А если бы осталась с ним, в этой тесной серой коробке, сумел бы он рассказать ей о своих чувствах? О том, как он без конца думал о ней там, в пустыне?

Стаффа поднял ранец, лежавший в углу, и, раскрыв его, очень удивился, обнаружив там свой серый боевой комбинезон: «Откуда? Как Найклос узнал, раздобыл его и где?» Пошарив в подсумке, он нащупал свое оружие и комплект к нему. И понял, что это сделала Скайла.

Не Найклос, а Скайла. У него потеплело на душе. Она сумела найти Броддуса. Улыбка Стаффы погасла, как только он представил себе эту встречу.— «Еще крошечный кусочек правды, Кори»,— подумалось ему.

— Почему ты мне не сказал, кто ты? — глухим монотонным голосом спросила Кайла.

Стаффа вынырнул из своих мыслей и всплеснул руками:

— Потому что это не принесло бы никакой пользы, и, может быть, сделало тебя еще более несчастной.

— А то, что ты мне врал, делает меня более счастливой?

Он нервно заметался — три шага вперед, три — назад, по всей длине их нового жилища.

— Мы были обречены на смерть в этой пустыне, Кайла. Тебе хотелось провести эти последние недели жизни, зная, кто я? Помня, что я тебе причинил столько горя?

— Ты — трус, Стаффа кар Терма. Он беспомощно пожал плечами:

— Значит, я трус. Из-за того, что я первый раз в жизни был человечным, внимательным и чутким.

Кайла бессильно постучала кулаком по упругой стене:

— Будь ты трижды проклят, Звездный Палач, ты знаешь, что ты — воплощение всего, что я отвергала в жизни? — лицо ее жалобно сморщилось.— Я заботилась о тебе! Почти влюбилась в тебя! Там, в этих жутких песках и в этой адской жаре, ты был такой замечательный! Почему? Как? Пропади ты пропадом за то, что дурачил меня! — она откинула голову назад, слезы ручьями стекали по ее бледному лицу.