Второй штабной выкатился из-под обломков и попытался сесть, поддерживая раненую голову руками.

— Лучше бы они промазали. У меня голова раскалывается.

В холле опять раздались звуки выстрелов. Хенк схватился за живот, его внезапно вырвало в пыль, осыпавшуюся кучей с разрушенного потолка. Он посмотрел наверх, на дверь, которую распахнуло от импульсного удара, снова посыпались осколки стен и куски дерева.

«Что-то случилось. Я должен действовать... Собрать все силы... и... и...»

— Прогнившие Боги! — возопил штабной третий, глядя в отверстие, выбитое рядом с дверью. Его рот остался открытым, глаза широко распахнутыми, в них застыл ужас. Пальцами он пытался нащупать свой пистолет, но никак не мог собраться и выхватить оружие из кобуры.

В мозгу Хенка навсегда запечатлелся труп охранника, разлетевшийся кровавыми кусками. Он продолжал моргать, глядя в черные дула бластеров, наставленные на него из угла. Потом перед ним появились вооруженные солдаты.

— Ты! Первый Хенк! — позвал пронзительный голос.— Да. мы знаем, кто ты. У тебя есть пять секунд, чтобы поднять руки вверх. Сдавайся или умрешь, приятель!

У Хенка затряслась голова, он слышал еще шаги у себя за спиной. Задняя дверь была тоже сорвана с петель импульсным выстрелом. Комната постепенно заполнялась перепачканными вооруженными людьми, держащими бластеры на взводе, лица у них были каменными.

— Первый Хенк! Ты сдаешься? — окликнул его мужчина, входя через дверной пролом. У него были нашивки Первого отделенного. Остальные толпились за ним, окружив Хенка и офицеров, которые оцепенели в тупом изумлении.

Остолбеневший, не чувствуя боли в израненных руках, Хенк кивнул. Что случилось? Как? Его снова затошнило, тяжелые спазмы сдавили желудок.

Стоявший перед ним первый секционный поморщился, подвинул ногой один стул и сел перед коммом. Он нажал кнопку и негромко заговорил:

— Синк? Надеюсь, ты меня слышишь. Говорит Мак. Мы взяли Каспу. Похоже, что Двадцать седьмая дивизия вошла в историю, Синк.— Макрудер помолчал, но ответа Хенк не смог расслышать. Потом Макрудер добавил:— Передай Шиксте, что тот выстрел был великолепным.

Хенк напрягся, его заколотило, когда сильные руки подняли его на ноги. В голове у него все перемешалось, пока его разоружали. Босыми ногами он чувствовал холодный пол. Ему связали за спиной руки веревкой и вывели в прохладу каспанской ночи.

Хоувз с остатками своей группы, шатаясь, взбирался по крутому склону, пыхтя и задыхаясь. Закопченные и покрытые грязью, они, оступаясь и скользя на черно-серых валунах, подымались вверх. Ребята с трудом тащили огромный бластер, втаскивали его на скалы и переносили через упавшие деревья. В пылу боя Хоувз оторвался от своего отделения с двадцатью мужчинами и женщинами. Пятнадцать их товарищей остались лежать у подножия, убитые бластерными выстрелами и бомбами, сброшенными с орбиты.