— Так есть ли конкретные предложения? — глухо и очень тихо произнес Торос. Он тоже пришел на собрание и стоял у дверей, прислонившись к ней спиной. Выглядел он очень слабым. Позавчера ему вновь пришлось пускать кровь.

— Я всего лишь поделился догадкой. Может, Его можно прогнать? А?

— Она очень полезна, спасибо, — совершенно серьезно ответил наш новый капитан. Мне подумалось, что ему бы не помешала табличка в руках, с надписью «шутка» или «сарказм».

— Кто-то из шаманов может знать, с чем мы столкнулись, — сказал вдруг я. — Шон еще жив, я клянусь в этом. Я чувствовал его… там… с Ним. Мы не можем его просто так убить. Мы убьем еще и Шона. Так нельзя.

Мне показалось, что Буран хочет выдать какую-то невероятно обидную для меня реплику, и я даже сжался в ожидании. Но Неприкасаемый лишь набрал воздуха, миг колебался и промолчал. Он был согласен со мною.

— Мы можем пообщаться с ним, когда оно вновь заберется в Шона, — предложил с неожиданной улыбкой Грэг. — Хорошо пообщаться. Может быть, оно само исчезнет?

— Сомневаюсь. Это древняя тварь, как я уже понял. Скорее всего, и живет-то только за счет внутренней силы заклинателей. Ты бы согласился уйти в небытие по доброй просьбе парочки оборванцев? — Три Гвоздя нахмурился.

— Его надо убить. Убить и сжечь, — процедил Половой. — Не о чем говорить. Либо мы, либо оно. Щупальца Темного бога, я не верю, что вы серьезно!

Грэг ответил одноглазому что-то резкое. Его поддержал Крюкомет. Буран осадил обоих злой шуткой. Я посмотрел на Тороса, морщащегося у двери. Бородач сокрушенно качал головой, наблюдая за тем, как спорят пираты.

Мертвец тоже не вмешивался в склоку корсаров. Капитан сидел на табурете, облокотившись на колени, и потирал седую щетину на подбородке. Взгляд его был прикован ко мне, и от этого внимания мне, честно, стало не по себе. О чем он думал?

— Замолчали все, — повысил голос Мертвец. Выпрямился. — Я решил.

Корсары примолкли.

— Делаем, как сказал Эд. Я поговорю сегодня с одним из корабельных шаманов. Если они что-то такое слышали — разберемся. Если нет — отвезем Шона в Руддергтон и что-нибудь придумаем.

— Капитан… Если та тварь сожрала Шона… — ощерился Половой.

— Бауди сказал, что не сожрала. Ведь так, Бауди?

Я утвердительно качнул головой.

— Мне хочется ему верить. На месте Шона мог оказаться любой из нас. Очень важно помнить, что каждый может провалиться в снежную яму. И не надо обманывать себя: вот уж со мною этого не случится. Дерьмо может случиться с каждым.

Голос Мертвеца не дрогнул, ни единый мускул не шевельнулся на суровом лице капитана. Только я почувствовал его боль.