Но никогда я не мыслил о восточных окраинах ледяной земли.

Казалось, что вообще мне было известно о мире? Ничего! Жалкие обрывки чужих рассказов. Конечно, я слышал, что на юго-востоке лежат Черные провалы, обросшие городами рыбаков. Зияющие раны льда не затягивались в любой мороз, и, говорят, Темный бог ни разу не выныривал в них. Поблизости — да, чудище вырывалось изо льдов, сея разруху и смерть, но только его проломы быстро затягивались. А на дне провалов годами плескалась незамерзающая вода.

Этим мои познания о востоке исчерпывались.

«На крыльях ветра» рассекал Пустыню по гигантским ледовым полям и протискивался сквозь гигантские айсберги, голубыми скалами огораживающие тракт ледоходов. Титанические снежные арки иногда на долгие часы скрывали от нас небо, а в иллюминаторах ползли мимо изломанные кристальные стены, искажающие солнечный свет и раскрашивающие суровую броню корабля миллионами огоньков. Потом вновь начинались гряды торосов, а белые шапки замерзших гор терялись за облаками.

Потом были бесконечные алые поля, забитые дикими оленями. Светлый бог, сколько же зверья обитало в этих краях. Удивительно, что ни одна из охотничьих гильдий не добралась до столь знатных угодий. Будь я магистром какой-нибудь небольшой ватаги — непременно бы наладил маршрут отсюда и до ближайшего поселения. Мясом да шкурами можно было обеспечить себя до конца дней.

Иногда среди льдов попадались хищные стаи ледовых волков, а порою встречались и снежные львы. Повелители снегов провожали наш корабль ленивыми и сытыми взглядами. Непуганые, дикие края. За иллюминатором проплывала совсем незнакомая мне жизнь, которой не было вблизи Кассин-Онга. Понимаю, прозвучит странно, но эти вот земли за бортом корабля показались мне гораздо живее, чем окрестности родной деревни.

Несмотря на то что людей здесь, на востоке мира, мы почти не встречали.

Но так было не всегда. По истечении одного месяца пути от Приюта нам попался брошенный город. Капитан торгового судна старался держаться от высоченных домов подальше, слепо веря в легенды о древнем зле, все еще живущем где-то среди холодных стен.

Я даже не знал, что существуют такие странные края в моем мире. Высокие снежные башни, неровные, словно гниющие зубы бродяги, возвышались над плененным льдом городом, обращенным в одну холодную гору. Время и ветра завалили улочки и проспекты, засыпали площади и переулки. Пустыня вскарабкалась на брошенные дома и устроилась сверху, безразлично провожая наш корабль невидимыми глазами. Вершины древних строений сияли по ночам мертвенно-зелеными огнями, и у меня от этих вспышек бежали по спине мурашки. Три Гвоздя рассказывал, что когда-то здесь были огромные города ученых, перед которыми меркли знания самых мудрых инструментариев. Слуги науки посвятили себя целиком какому-то невероятному плану, и тот вышел из-под контроля, уничтожив безумцев.