Движущаяся лестница со скрежетом донесла нас наверх, подняв над портом. Я обернулся посмотреть на сверкающий огнями и все равно остающийся темным корабельный рай. Отсюда суда казались совсем небольшими.

У схода с лестницы стояли два воина в блестящих одеждах и с дальнобоями в руках. Один из них поманил нас рукой и ткнул куда-то в сторону ближайших ворот. Я обратил внимание, что люди, поднимающиеся с причалов на балкон, затем исчезают в плохо освещенных проходах, между которыми также стоят вооруженные охранники.

— В Содружестве много разумных законов, — сказал Три Гвоздя. — Оружие сразу после того, как пройдем коридор, нужно будет отдать мастерам на досмотр. Они так отлавливают артефактное. Ведите себя спокойно: у них обычно дежурят эмпаты, и если те почувствуют неладное — сами понимаете.

— Это ты вовремя сказал, Тройка. Очень, мать, вовремя! — раздраженно фыркнул Сабля. — Вот теперь я начинаю нервничать.

— Всегда пожалуйста, друг мой!

Мы вышли из узкого коридора в просторную комнату с зарешеченным потолком, за которым с низким гулом вращались лопасти вентиляторов. Бирюзовый свет красил помещение в призрачные цвета, обращая молчаливых охранников Барроухельма в темные статуи. Я разглядел за широкими спинами воинов скучающего офицера. Низкорослый чернявый мужчина со смешным пробором и бесцветными глазами сидел за массивным столом и с интересом смотрел на нас.

Справа и слева от входа расположились стойки для досмотра оружия.

— Кто главный? — спросил офицер.

— Я, — сказал Мертвец.

— Хорошо, «я», прошу ответить на несколько вопросов, пока проходит досмотр, — чуть улыбнулся чернявый. — Прошу также сдать оружие мастерам. Они справа от вас.

Один из техников, бородатый, улыбающийся, с живым взглядом, махнул рукой, приглашая к себе.

Охранники тут же сдвинулись с места. Они не говорили ни слова, общаясь лишь знаками, которые, на удивление, я понимал с лету.

— Корабль? — приступил к опросу чернявый офицер.

Ленивый взмах рукой — «вам сюда», тычок в мешок и быстрое движение пальцами — «снимай и показывай», небрежный поворот ладони — «развернись».

— «Девятикристальный», — ответил Мертвец.

— Да? — удивился офицер. — Клаус, слышал?

— Слушаюсь. — Один из охранников исчез в двери позади чернявого.

— Эй, осторожнее, — возмутился Сабля, которого бесцеремонно обыскивал один из стражей Барроухельма.

— Простите, — просипел тот.

В углу комнаты, сложив руки на груди, прятался от света фонарей эмпат и с интересом «ощупывал» нас, а я, в свою очередь, неотрывно следил за ним самим. Его, разумеется, заинтересовал Мертвец. Прислушиваясь к нашему командиру, он лишь скользнул по мне взглядом и понимающе улыбнулся, распознав в смущенном подростке собрата по таланту.