— Дрань какая… — проговорил Сабля, когда мой рассказ вновь перешел в рыдания. — Не реви, тряпка, и без тебя тошно.

— Ситуация проблемная, — посетовал Три Гвоздя. Он слушал меня очень внимательно, останавливая на том или ином моменте и уточняя детали. Особенно его интересовала судьба стражников. Мне показалось, что бывший дознаватель с облегчением вздохнул, услышав про призыв Бурана не калечить никого из солдат. — Мертвеца тоже взяли. Вот и отдохнули, мой друг. Вот и отдохнули…

— Мертвеца?! — Мне стало еще хуже. — Как? Почему?

— По слухам, поймали агента капитанов, которого ловили в порту Добрые и братство и который со своими головорезами проник в город обманом и предательством. Расписывают, будто все, кто с ним прошел, — убийцы, головорезы и очень неприятные типы. Мне кажется, очень похоже на нас и Мертвеца. Собственно, друг мой, ситуация, как я уже сказал, проблемная.

Он бросил на кровать сверток:

— Переодевайся. Мы на глаз подобрали. Оставаться здесь нельзя, забирай все ценное — и уходим на первую палубу, мы там присмотрели хорошее местечко, неподалеку от Оранжереи. Шевелись. Нам повезло, что тут еще нет стражников. Я бы первым делом послал людей по всем гостевым домам с вопросами о недавно прибывших оборванцах.

— Торос, Буран… Они живы?

— Не имею представления, друг мой. Знаю, что кто-то жив, раз говорят, будто судить станут. Покойников особо не посудишь, поверь мне. — Три Гвоздя хмурился, размышляя о чем-то. — Затаимся в том трактире, заляжем и послушаем, что будет дальше.

— Мы должны их вызволить, — сказал я. — Их и Фарри.

Тройка посмотрел на меня с ироничной улыбкой, глядя чуточку исподлобья:

— Вызволить? Ну-ну. Сейчас бы свои шкуры спасти. Давай решать проблемы по очереди.

Сабля хрюкнул что-то неразборчивое, но я понял, что он согласен с другом.

— Сабля, — повернулся к нему Три Гвоздя, — собери пока наши вещи.

Корсар вышел из комнаты.

В свертке оказалось платье нежно-голубого цвета. Тройка поймал мой недоуменный взгляд и ухмыльнулся:

— Ищут оборванцев с подростком, а не девочку в компании двух благородных джентльменов, мой друг. Давай, надевай! Я и пострашнее тебя женщин видел, поверь мне, никто ничего не заметит.

Мы покинули номер уже через полчаса, столкнувшись в коридоре с хозяином гостиницы. Мужчина посмотрел на нас с изумлением, пытаясь вспомнить: останавливался ли у него кто-то из столь знатных гостей. Я спиной чувствовал его взгляд.

А потом два аристократа с надменным видом вышли на пристеночную улочку и неторопливо отправились к ведущим на верхнюю палубу лифтам. В руках благородных путников покачивались кожаные саквояжи прекрасной работы. Мужчин сопровождала смиренная, затянутая в нелепое платье девочка в смешной шапке, скрывающей от любопытных глаз мальчишескую прическу и разорванное ухо.