— Еще бы, — Сойер с досадой убрал пушку обратно под тогу.

Он все еще двигался слегка пошатываясь. Редкие вспышки приглушенной боли в теле напоминали о ночном сражении. Сам юноша старался этого не показывать.

— И как они объясняют их собственную провокацию этой ночью?

— Уверяют, что операция по атаке Гильдии — не их дело. Следовательно, комментировать им в этом случае нечего. Ну, это мы и так знаем. Эйн перерыла с Каори все доступные каналы связи. Альянс ничего не делает без конкретных указаний и приказов. Похоже, наш ночной гость, действительно, был каким-то безумцем… Навевает воспоминания о сбежавших экспериментах Ай-Зур. Хм, их очередное понятие о супер-бойце…

— Жаль, не довелось с ним увидеться лично, — вздохнул Сойер.

— Тебе бы не понравилось то, что ты увидел. Поверь, как раз тебя бы это задело больше всего, — Рэн сконфуженно улыбнулся и, спрятав руки в карманы, не спеша пошел обратно.

— Почему? Что такого он из себя представлял? — Сойер нахмурился, как некстати вспомнив слова пилота перед своим фиаско.

— «Ануэ передает тебе привет. И сожалеет, что ты опозорил свою Обитель»…

Забыв о слежке за кораблем Ай-Зур, парень развернулся и двинулся следом за Рэном.

— Кто это был?

Поравнявшись с Рэном, юноша, чуть прихрамывая, двинулся рядом с ним. Вместе они вошли в комплекс через пробитые истребителем стены. Вся Гильдия копошилась подобно каменному муравейнику. В местах особо больших разрушений сияли огромные красивые констракты, словно отматывающие время назад. Стены по крошкам и кускам возвращались на свои места, трещины врастали обратно, а следы гари стирались без следа.

Часть молодежи с помощью нескольких энчинов сжигала остатки погибших растений и выращивала новые. Где-то и вовсе сажались новые, сменяя некогда величественные заросли совсем маленькими зелеными росточками. Часть ребят постарше с помощью гравитационных констрактов поднимали упавшие плиты и перекрытия, ведя процесс восстановления своими руками.

Все казалось вполне мирным и обнадеживающим. Если бы не дети и взрослые, тихо плачущие или в голос рыдающие над погибшими. Тела тех, кому не повезло пережить ночную атаку, лежали в тенях под белыми покрывалами с символом Гильдии.

Рэн молча прошел мимо скопления охваченных трауром мальчишек и девчонок. Сойер, потрясенный увиденным, снова замолчал. Вскоре ног путников снова коснулся свет, а ушей достигла печальная, но красивая музыка гитарных струн. Войдя в сильно пострадавший внутренний двор, Рэн с Сойером увидели Эйн.

Женщина сидела на огромной упавшей колонне фасадных стен и играла на гитаре. Музыка лилась с ее тихо мурчащего инструмента, наполняя разум и сердца окружающих. Прямо под Балансером в кругу еще нескольких детей, под белыми покрывалами лежали тела самых преданных защитников Гильдии. Но выжившие без отдыха занимались восстановлением того, что удалось им всем сохранить. Энергия, плавающая в музыке Эйн Сатэрн, тоже мерно помогала Гильдии подниматься из пепла, возрождаться в свечении самых больших и сильных констрактов.