Встав на краю поляны, ветерок рассматривал жилище колдуна. Ничего необычного он не замечал. Не было заметно черепов на кольях, о которых рассказывали старшие ребята. Других страшных колдовских атрибутов, Ветерок так же не заметил.

На взгорке перед ним стоял добротный дом, каких не мало в деревне, срубленный из вековых стволов ренда, отличавшегося необычайной прочностью и очень тяжело поддававшегося обработке. Маленькие окошки, затянутые пузырём Монга глядели на лес, а высокая каменная труба выпускала из себя полупрозрачный дымок. Возле дома был разбит небольшой огород, в котором росли, привычные для Ветерка растения.

От резкого стука дверью Ветерок вздрогнул и испуганно посмотрел на дом.

На крыльцо вышел мужчина в полотняной рубахе, достигавшей коленей и широких штанах.

— Проходи, не бойся, — приятным голосом позвал колдун.

Солнце, светившее в глаза, мешало Ветерку повнимательней рассмотреть говорившего. Он молча подчинился и на подкашивающихся от страха ногах пошёл к дому.

Приблизившись к высокому крыльцу, Ветерок, наконец, смог рассмотреть колдуна.

Высокого роста, широкоплечий мужчина в свою очередь рассматривал Ветерка. Чёрные как глубокие колодцы глаза колдуна, казалось, проникают в самую глубь души.

Ветерок приободрился, увидев чёрную бороду колдуна и его заплетённые в косу волосы, что говорило о соблюдении заповедей Велимудра, древнего правителя всех лесов.

— Здравствуй посланец, с каким поручением тебя послала мать Волчица? — спросил колдун, заметив на открытой груди оберёг в виде фигурки волка.

— Мать Волчица велела передать тебе подарки и свиток, — Ветерок приблизился к колдуну и как очень хрупкую вещь передал сумку.

Колдун удивлённо повёл бровью, обычно мать Волчица посылала гонцов, передавая просьбы на словах.

— Проходи в избу, ты наверное проголодался и устал с дороги, — предложил колдун.

— Нет, я нисколько не устал, — качнув головой, соврал Ветерок. Какой мальчишка его возраста признался бы в усталости.

— Тем не менее, пошли, — колдун открыл дверь, приглашая войти, — ты поешь весеннего мёду, а я тем временем прочитаю письмо.

Страхи всплыли с новой силой, но отказаться Ветерок не мог, ведь не было худшего оскорбления хозяина, чем отказ от его угощения.

Сидя за столом, Ветерок с хорошим аппетитом ел вкуснейший мёд с мягкими пшеничными лепёшками.

Колдун, сидя на лавке возле окна, читал письмо матери Волчицы, написанное на коже дикого зайца, и время от времени хмурил свои густые брови.

— Да, беда, — выдохнул колдун, отложив письмо на стол, — за прошедшие двенадцать лет я начал думать, что Лезги уже не вернутся.