Все еще погруженный в свои мысли, Мемов рассеянно взял трубку, приложил к уху.

– У аппарата.

Но услышав голос в трубке, выпрямился. Вся расслабленность слетела с него. Голос в трубке принадлежал человеку, который должен быть уже давно мертв.

Голос негромкий, низкий, с легкой хрипотцой:

– Мы в прошлый раз не договорили, генерал.

Мемов выпрямился. Махнул рукой адъютанту, сюда. Быстрее!

– Иван, – сказал генерал. – Ты, возможно, удивишься, но я рад тебя слышать.

– Еще бы, – на той стороне провода усмехнулись. – Нечасто приходится отвечать на звонки с того света, верно, генерал?

Адъютант подбежал, подобострастно задирая голову и заглядывая Мемову в лицо, как собака. Да где же вас таких набирают, в сердцах подумал Мемов. Жестами показал: дай, чем писать.

– Верно, – сказал Мемов. – Орлов с тобой?

– Он сейчас не может подойти к телефону. Вы уже его извините, генерал.

– Он жив? – а вот это важно. Если Иван убил начальника СБ, значит, он не собирается идти на переговоры. Если Орлов жив, то возможны варианты.

Пауза. Долгая-предолгая пауза.

– Живее всех живых. За кого вы меня принимаете, генерал? За себя? – пауза. – Или за Сазонова?

Мемов поморщился. Удар не в бровь, а в глаз.

Убрать Ивана – это было ошибочное решение.

Но еще большей ошибкой было не довести дело до конца.

Кто-то за это ответит. «И я знаю, кто».

Бестолковый адъютант принес фломастер и бумагу. «Придерживай листок», – показал жестом генерал, взял фломастер. Зубами выдернул колпачок. Написал «М». Зеленый цвет закончился, кончик фломастера сухо заскреб по бумаге. Мемов в сердцах отшвырнул фломастер. Адъютант присел от испуга. Идиот. Мемов показал на стол – карандаш, быстрее! Ну же!

– Я принимаю тебя за тебя, Иван, – сказал Мемов совершенно спокойно. – Что ты собираешься делать?