– Единственный и неповторимый, – кивнул Дагон. – Да. Пожалуйста, я прошу. Только поговори с ним. Он в принципе нормальный.

Убер задумался, почесал затылок. Дагон смотрел спокойно и требовательно. Ну же, что скажешь?

– Ладно, давай поболтаем. – Убер вздохнул. – Чувствую, это плохо кончится.

Дверь открылась, он шагнул внутрь.

Ктулху спал на голом полу, подстелив камуфляжный бушлат. Холод, должно быть, пронизывал его насквозь, снизу вверх, как ледяные колья. Но ему было все нипочем. Ктулху храпел так, что Убер забеспокоился о целостности своих барабанных перепонок.

Скинхед шагнул, встал в центре камеры.

– Эй, – позвал он спящего. Ктулху только перевернулся на бок и затянул новую руладу. Ох уж эти местные самородки. Гении здорового храпа.

– Встать, рядовой!!! – заорал Убер внезапно. Ктулху даже ухом не повел. – Встать, сука, проверка!

Через некоторое время скинхед наконец сдался.

– Действительно, хуй разбудишь, – пробормотал Убер. – Эй, жрать хочешь, спящий солдат?

Ктулху молчал. И выводил рулады, да такие, что музыканты позавидуют.

Убер беззвучно двинулся вперед. Вблизи рассмотрел спящего внимательнее.

Великан, оценил Убер. Спокойное лицо, мощная челюсть, заросшая щетиной, короткая стрижка, шатен. Ктулху лежал на боку, скорчившись на куртке, драные штаны и голые лодыжки. Босые пятки были черными от грязи.

Убер остановился рядом.

– Эй! – позвал еще раз. Храп был ответом.

Тогда Убер толкнул спящего ногой. Ноль внимания.

– Эй, придурок! Вставай, горячее привезли!

Еще удар, сильнее. Ноги дернулись, но Ктулху не проснулся.

– Вставай, вставай. – Убер начал пинать его ногами. Потом обернулся, засмеялся.

– Пофиг ему все. Эй, Дагон, видимо, не судьба. А его обед отдадим кому-нибудь. Обойдется.