В следующий момент Ктулху взревел. Пнул Убера в лодыжку, скинхед полетел на землю. Ударился в пол, перевернулся на четвереньки.

На него шел Ктулху. Жуткий, страшный.

– Эй, друг, потише, – попросил Убер. С молниеносной скоростью поднялся на ноги, встал в стойку.

Ктулху шел. Удар. Скинхед подловил его на замахе, нырнул под руку.

Поймал Ктулху и швырнул через бедро. Классический бросок из дзюдо. «Тяжелый, с-сука».

Ктулху полетел на землю, ушел в кувырок и на выходе врезался в стену. Бум!

Ударился не сильно.

– Это все? – спросил Убер. – Или ебнешь мне наконец по-настоящему?

Ктулху повернулся, прыгнул вперед. Для человека с такими габаритами двигался он стремительно и точно. И возможно, пока только похмелье мешало ему расправиться с наглым скинхедом.

Убер встретил его апперкотом, добавил с довеском. Рука заныла от удара.

Тело с грохотом обрушилось, своротило табуретку. Железная кружка покатилась, вода растеклась по полу.

Узник недолго полежал. И снова начал подниматься. Убер присвистнул.

– Чувак, харэ. Давай на этом остановимся. Слышишь меня?

Ктулху молча, неумолимо поднимался. Убер отступил назад, приготовился драться всерьез. Глаза узника горели белым, холодным огнем ярости. Ктулху попер вперед.

Убер ударил. Голова Ктулху мотнулась назад, но он снова набычился и пошел вперед. Улыбка его стала зловещей.

– А знаешь, – задумчиво произнес Убер. – Я, пожалуй, даже впечатлен.

Он снова встал в стойку. Ктулху шел.

– Нет, – сказал Дагон. – Не надо. Стой, говорю!

Ктулху остановился, услышав знакомый голос, заморгал. Повернул голову, увидел Дагона. Брови его поползли вверх. Потом Ктулху нахмурился.

– Здорово, братишка, – кивнул Дагон. – Первая и главная новость: тебя завтра не расстреляют, ты, тупой сраный ублюдок.