Светлый фон

Словно подтверждая его слова, автомат заткнулся на полуслове, — закончились патроны.

заткнулся на полуслове, —

Сейчас узнаем, — подумал Ерохин, — есть ли у тебя запасная обойма?

Сейчас узнаем, — , — есть ли у тебя запасная обойма?

Стрелок молчал, но из главного входа выскочили еще два штурмовика. Пригибаясь, они спешили к ряду припаркованных автомобилей. Их фигуры хорошо различались под светом ламп уличного освещения. Ерохин высунул ствол и выпустил несколько пуль в сторону охранников. Те мгновенно залегли, так и не добежав до снайпера.

— Вот так, — удовлетворенно сказал капитан, — а то ишь, разбегались тут, панимаешш.

Призрак отделился от бесполезного снайпера и скользнул вдоль здания. Ему нужно найти новое вооруженное тело. Поблизости таких обнаружилось сразу два. Проблемы выбора перед призраком не стояло. Он мог использовать их поочередно. Призрак добрался до ближайшего, слился с ним воедино.

Россия. Московская обл. г Мытищи. 29 марта 2003 г. 00:25

Россия. Московская обл. г Мытищи. 29 марта 2003 г. 00:25

Секретный объект из состава комплекса Академии СВР России.

Секретный объект из состава комплекса Академии СВР России.

Лаборант нервничал, давление у Артема опять подскочило, пульс зачастил. Ни Палыча, ни Красикова поблизости не было видно.

— Да где они ходят? — недовольно пробурчал он, не отрывая взгляд от показаний приборов жизнедеятельности. Указатель кровяного давления подполз к отметке 170. На самописцах появились размашистые кривые. Артем застонал во сне.

Да будь что будет, — подумал лаборант, — хотя бы одного спасу. Пусть увольняют. После сегодняшней ночи, я и сам уволюсь. Не смогу больше тут работать.

Да будь что будет хотя бы одного спасу. Пусть увольняют. После сегодняшней ночи, я и сам уволюсь. Не смогу больше тут работать.

Дрожащей рукой он выключил рубильник генератора. Гул стих, в комнате стало значительно тише. Лицо Артема перекосила страшная гримаса.

— …нять решение, — продолжал начатый разговор Красиков.

— Нет и еще раз нет, — ответил Николай Павлович, входя в лабораторию, — Ерохин категорически запретил.