Когда отряд остановился в сети широких пещер с низким потолком, Сэв уже знал, что здесь устроят ставку. В глубоких кавернах гуляло эхо, а несколько водопадов изливались на неровные стены, струясь по которым потоки впадали в бегущую где-то внизу реку Аурис.

Здесь можно было оставить все лишнее и, прихватив лишь самое необходимое, отправиться в бой. Капитан Белден явно неспроста выбрал именно это место: пещеры окружал густой лес, скрывая отряд лучше, чем все, что попадалось им на пути прежде.

Сэву стало не по себе. Любое зло останется тут незамеченным – тела просто исчезнут.

Вскоре его подозрения оправдались. Спустя два дня капитан Белден созвал офицеров взглянуть на карты и разработать план атаки. Постепенно к лагерю стекались солдаты, остававшиеся за его пределами, а также охотничий отряд, в который отправили Кейда, и дозоры.

За завтраком при бледном рассвете капитан Белден наконец объявил цель похода: уничтожить врагов империи, извести повстанческую силу, известную как Укротители фениксов.

Пока он говорил, над лагерем повисла тишина, но стоило ему вернуться к себе шатер, как шепотки зашуршали, словно ветер в ломкой траве. Выступать предстояло завтра утром, а значит, настоящий бой, который так тщательно готовила Трикс, состоится сегодня вечером, за ужином. Остаток дня, пока и солдаты и повинники готовились к сражению, над лагерем витала тревога. Как солдата Сэва приписали к небольшой группе – вместе с Оттом и Джотамом. И пока все спали или, сгрудившись, точили клинки и травили солдатские байки, Сэв оставался в стороне, с животными.

Он бродил среди лам, а шестерни его разума мерно вращались. Две сотни имен, две сотни сумок и каждая – внутри или снаружи – чем-то особенна. Запомнить было нелегко, но Сэв нашел способ, как упорядочить в уме увиденное: во-первых, охранять периметр лагеря отправляли всегда определенных солдат – обычно самых опытных, – и вот на них-то Сэв усилия и сосредоточил. Сумки офицеров отличались от поклажи рядовых, а рядовые, в свою очередь, делились на лучников, копейщиков и пехотинцев вроде самого Сэва. Среди последних были охотники, следопыты, у которых – свои сумки, большего размера и набитые припасами. В конце концов Сэв перебрал их и разложил в уме по полочкам; для него это стало игрой, занявшей голову на время долгих переходов и бессонных ночей.

У сумки Джотама была потертая, как куртка соломенного пугала, лямка.

У Отта сумка пропахла курительным листом и спереди ее покрывало загадочное темное пятно.

У Яры сумка была такая безупречно чистая и ухоженная, что своей чистотой и цельностью выделялась среди прочих.