Толпа разошлась. Капитан Флинн рассылал стражников, а слуги спешно готовили припасы. Морра же отправилась допросить Эллиота в надежде выведать больше подробностей о грядущей атаке.

Посреди суматохи Тристан опустился на корточки рядом с Сэвом.

– Спасибо, – сказал он и жестом велел целительнице отвести его в безопасное место. – Мы в неоплатном долгу перед тобой. А это, – указал он на сумку с яйцами, – держи пока при себе.

Вероника посторонилась, и тут затуманенный взгляд Сэва остановился на ней. Юноша как будто припомнил ее… Вероника не успела уйти, а Сэва уже подняли с земли и унесли.

Вероника потерла разболевшиеся виски. Если Сэв признал ее и спросит о девочке, которую когда-то уже встречал… Вот уж чего ей точно не нужно. Вероника поискала взглядом Тристана, однако тот уже направлялся в сторону храма. Вероника нахмурилась.

– Ты куда? – окликнула она его.

– Надо запалить маяк.

* * *

Кругом стоял шум, а у нее в жилах закипала кровь. Так много всего происходит, так много стоит на кону… Солдаты, предатели, яйца фениксов. Но какая бы армия ни встала у порога крепости, одно Вероника знала наверняка: Тристан призвал добровольцев оборонять твердыню, и она будет сражаться.

Начались приготовления к битве, и во дворе царил хаос: селян сгоняли в пустые бараки, а они прижимали к груди детей и немногие пожитки, какие успели прихватить, в то время как стражники катили по мостовой бочки с зерном, а слуги несли ведра с водой в сторону кухни.

В Веронику врезалась невысокая девочка: лохматая, на плече маленькая птичка, а в руках – самодельное копье.

– Воробейка? – не веря собственным глазам, спросила Вероника, но девочка быстро затерялась в толпе. Когда она успела попасть в Гнездо? Прибыла вместе с Вал и бардами или торчала в окрестностях даже дольше, бродя вокруг поселка и собирая всевозможные сплетни?

Не успела Вероника снова отыскать ее среди толпы, как раздался гром, послышалось шипение.

Поначалу она решила, что это воспламенился феникс, но потом, глядя в небо, заметила вспышку света на золотой статуе, венчающей храм. Видимо, она служила еще и маяком, но вместо черного дыма, как от сигнальных костров, от нее вверх поднимался дым ярко-алый. Что бы там наездники ни жгли – какие-то особые листья или травы, – окутанная ими, статуя напоминала живого феникса, вошедшего в огненное пике.

Тристан спускался по лестнице, а люди внизу сновали туда-сюда: выбегали из здания или наоборот, заносили внутрь постели и ящики с припасами. Святыню на время превратили в лечебницу. Наверное, подумала Вероника, Сэва определили туда. Скольких еще отнесут к нему до наступления ночи?