Лея хмуро посмотрела в иллюминатор.

— Не понимаю, что вы подразумеваете под «это все». И вообще, что вы тут делаете?

— Капитан Соло прислал моей помощнице координаты и попросил помочь, — осторожно ответил Бел Иблис. — Я полагал, что он сделал это по вашей просьбе.

Лея натянуто улыбнулась — ей следовало догадаться.

— Хана иногда подводит память, — сказала она. — Хотя, если честно, в последнее время мы слишком редко виделись, чтобы обмениваться планами.

— Понятно, — протянул Бел Иблис. — Так, значит, это не была официальная просьба со стороны Новой Республики?

— Нет, но теперь — да, — заверила его Лея. — От имени Новой Республики прошу вас о помощи. — Она взглянула на Виргилио. — Прошу вас это зафиксировать, капитан.

— Да, советник, — кивнул Виргилио. — И уже от себя лично, сенатор Бел Иблис, — рад, что вы с нами.

— Спасибо, капитан, — ответил Бел Иблис, и Лея мысленно увидела его знаменитую улыбку. — Ну что, устроим им взбучку? «Скиталец», конец связи.

Шесть дредноутов уже окружили звездный разрушитель, поливая его огнем из ионных пушек и не обращая внимания на все более беспорядочные ответные залпы из турболазеров.

— И все-таки Мара права, — сказал Каррд, шагнув к Лее. — Как только заберем техников с того корабля, немедленно сматываемся.

— Мы не можем просто так взять и отдать флот «Катана» Империи, — покачала головой Лея.

— Как я понимаю, у вас не было возможности посчитать, сколько дредноутов там осталось, — усмехнулся Каррд.

— Нет, — нахмурилась Лея. — А что?

— Я проверил с помощью датчиков, — хмуро сообщил Каррд. — Еще когда вы спорили с Фей’лиа. Из первоначальных двухсот кораблей «Катаны» осталось... пятнадцать.

Лея уставилась на него.

— Пятнадцать? — выдохнула она.

Каррд кивнул:

— Боюсь, я недооценил гранд-адмирала, советник. — В его, как всегда, любезном голосе промелькнула горечь. — Я знал, что, как только он заполучит координаты флота, он начнет уводить отсюда корабли. Но я не ожидал, что он так быстро выведает данные у Хоффнера.

Лея вздрогнула. Ей самой однажды довелось побывать на допросе у имперцев, и даже спустя годы у нее сохранились весьма яркие воспоминания.