— За мое преступление, при побеге, меня ждет смерть, — ответила молодая женщина.

— Меня тоже! — весело ответила Диана и пролезла в лаз.

28

28

— Примерьте это, мон амур, — с улыбкой произнес по-французски мужчина лет шестидесяти, протягивая девушке красивое вечернее платье. Он был высоким и худым как жердь. Седые волосы лишь обрамляли затылок, оголяя макушку и высокий лоб. Тонкая линия усиков повторяла изгиб губы.

— По-английски, ублюдок! — оскалившись, грязно выругалась Мияко. Она не понимала французского и заискивания старика её злили. Сейчас, когда Диана с Граймсом в тюрьме, а её Гил в бегах девушка не могла найти себе места, а этот старикашка только злил её своей обходительностью.

— Не злитесь, мон амур, — так же с улыбкой произнес мужчина, но Мияко лишь сильнее оскалилась, стараясь как можно страшнее сделать гримасу лица, испугав этого улыбающегося старика. Ну, или хотя бы заставить его поверить в серьезность своих намерений. Хотя, учитывая, что дворецкому Мияко расцарапала лицо, а двух служанок покусала, старик должен понимать, что с ней шутки плохи. Но старик был никто иной, как Арно Лефевр, комендант местной тюрьмы. Этот строгий человек имел одну слабость — нескоты. Он просто боготворил этих существ. Он окружал их заботой, роскошью, заваливал подарками, был вежлив и учтив с ними. И все лишь ради одного. Чтобы эта божественная дева дала ему жалкому и никчемному возможность поцеловать её пальчики на ногах. Пусть она стегает его розгами, хлыстом или даже плетью, царапает своими когтями, кусает до кости своими клыками, но лишь бы он имел возможность понежить её пальчики своими губами и языком.

И вроде бы все прекрасно, живи и наслаждайся, но, по сути, жизнь в доме месье Лефевра ничем не отличалась от тюрьмы. Да, тебя кормят, одевают как куколку, но ты в заточении. А нескоты этого не любят. Поэтому, многие сбегали. Точнее, пытались это сделать, ведь дом месье Лефевра охраняется не хуже, чем тюрьма, которой он руководит. Но, увы, охрана месье Лефевра не разделяет взглядов своего начальника и редко кто из беглянок уходила живой. Для охраны это было развлечением, открыть огонь по бегущей кошке. Они давали ей возможность добежать до сада или даже до ворот, но потом открывали огонь. Так они разбавляли, как они считали, скучную службу в особняке начальника. Если ушастая девица, как они называли нескотов, бежит со всех ног из дому, значит она беглянка и по ней можно стрелять. Все, хозяин наигрался, найдет себе новую игрушку. Они вели цель в прицеле и, когда та достигала некой черты периметра, стреляли.