— Принято. Переносим огонь, — просто чудесные новости, учитывая то, что мы разворошили чёртово осиное гнездо.

— Ты нормально, старик? — капитан просунулся меж сидениями и посмотрел на меня своими красными глазами, полными заботы. Удивительный человек… Когда первый раз взглянул в его глаза, цвета свежей артериальной крови, то увидел в них лишь холодную пустоту. Сейчас же, они были полны жизни. Он уже не тот, каким был чуть больше полугода назад. Это может обернуться для нас самым непредсказуемым образом.

— Мне только оторвало руку и задело живот. Жить буду, но водить теперь не сильно удобно. И где обещанная тобой регенерация?!

— Чуть позже объясню. Сейчас нам надо выбраться отсюда и как можно скорее вернуться на борт. Заводи этот драндулет приятель. Нас ждёт наше судно, — и как мне это понимать?! Ладно. Хрен с ним. Я вновь завёл мотор и что было лошадиных сил погнал к позиции Леорика.

На сей раз всё было немного сложнее — противник понял, что мы враг и начал всё ожесточённее нападать на наш транспорт, но раз за разом нас спасали захваченные турели и меткие выстрелы Варяга, который неизвестно откуда взял ракетницу с лазерным наведением и три ящика боеприпасов, два из которых, к нашему приходу, были уже пусты и служили бронеплитами для позиции Леорика.

— Заваливайтесь, если жить ещё хотите! — крикнул капитан, ставя заградительный огонь по противнику с тяжёлым оружием. Леорик и Варяг долго себя ждать не заставили, быстро запрыгнув в отрытую дверь и как только это произошло, я вновь вдавил педаль в пол, уводя транспорт в сторону леса. Я думал, что там мы сможем оторваться. Но как же грубо я ошибся. Нас подбрасывало буквально на каждой кочке, из-за чего машина так и норовила опрокинуться, похоронив всех нас в своём остове. Бесперебойно стрекотал пулемёт, под властью капитана, стараясь как можно эффективнее уничтожать преследователей, что получалось довольно хорошо, потому что несмотря на все преимущества «Ловкачей» при передвижении по пересечённой местности, капитан снял уже трёх…уже четырёх. Пулемёту поминутно вторила ракетница, тратя последний боезапас на создание глубоких рытвин, об которые спотыкались машины противника. Леорик же прокладывал маршрут, сидя рядом со мной. И вдруг пулемёт затих.

— Леорик! Живо мне свежий цинк патронов, а то старый всё! — рявкнул капитан, прячась в салон. Мой штурман диким барсом сорвался с места, нашёл где-то свежий цинк и отдал его капитану со словами:

— Капитан! Это последний цинк! Экономь!

— И без тебя разберусь! — рявкнул капитан в ответ, передергивая шнур затвора. Вдруг резкая вспышка. Машину подбросило. Кувырок. Ещё один. Ещё. Наконец остановились. Меня хорошенько приложило об руль и дуги внутреннего каркаса, но даже сквозь замутнённое ударом сознание и волны боли из открывшейся раны на животе, я смог различить крик капитана: «Гони! Во имя всех святых и Братьев Гримм, Сид, гони!». Усилием воли заставляю ногу жать на педаль и машина с диким визгом буксующих на грунте колес, рванула вперёд. В покрытом паутиной осколков лобовом стекле еле как различалась знакомая местность… Мы снова на территории комплекса! Чёрт! Так мы оказывается огромный крюк сделали… Но делать нечего. Остановка смерть. А оно нам не надо. Тем более, что Нэнси нас, ну капитана уж точно, лечить от неё не будет. Так что, надо прорываться. Но не мешало бы как-нибудь избавиться от этого разбитого стекла. И как будто услышав мою мысль, в нас влетел камень, выбив стекло и заднюю дверь. Так то лучше.