– Это нелегко, – сказал он со вздохом. – Очень…

– Мы тоже, – сказал я, – пытались строить общество равноправия и распределения богатства, чтобы всем досталось и никто чтоб не ушел обиженным. Как мы помогали Африке, вспомните? Азии, Ближнему Востоку, даже Южной Америке…

– Да, у вас была такая доктрина, знаю.

– На этом и надорвались, – сказал я. – Потому нам очень не хочется, чтобы такое случилось с Европой. Европа… это мы сами, хотя Европа от нас и отбрыкивается, как от детей, что не хотят жить в родительском доме.

Он посмотрел на меня испытующе.

– То есть вы спасаете Европу… ну, как вы считаете, потому что не могли спасти Советский Союз?

– Все мы обязаны поддерживать все лучшее и прогрессивное, – ответил я уклончиво. – Советский Союз ставил перед собой слишком амбициозные и благородные цели, еще не зная, что с питекантропами светлое будущее не построишь… Но проваливались и менее крупные начинания, когда забывали, что человек – скотина и очеловечить его в несколько лет не удастся. Да еще административными мерами… Забыли, как у вас вводили сухой закон, чтобы спасти американскую нацию от пьянства и связанных с ним болезней?.. Сколько лет продержались, пока питекантроп в каждом из американцев не победил?

Он хмыкнул.

– Да, вы продержались дольше.

– Коммунизм все равно воцарится, – напомнил я. – Во всем мире. Вы это хорошо знаете!.. Но на другом уровне и нас самих, и хай-тека.

Глава 13

Глава 13

Сверху раздался окрик, мы оба подняли головы. Ингрид идет на высоте второго этажа по опоясывающему здание балкону, я помахал ей рукой, а она, не долго думая, лихо перемахнула в красивом прыжке через барьер.

Касперсен охнул, а она, грациозно приземляясь на ступни, умело завалилась на бок, эффектно кувыркнулась и вскочила на ноги. Не встала, а именно вскочила в полном кипящем силой подскоке.

Глаза ее сияют как звезды, пошла к нам быстро и уверенная, как восточная царица этих земель, высокая и с копной иссиня-черных волос, небрежно схваченных на затылке в толстый искрящийся на солнце хвост.

Касперсен едва не схватился за сердце, когда она взглянула на него темно-синими и в тоже же время яркими глазищами, крупными, почти навыкате, что говорит о прекрасном гормональном состоянии организма.

– Ингрид Вольф, – представил я. – Или Вервольф, что вроде бы ближе… Мистер Касперсен.

Он торопливо поклонился.

– Мисс Ингрид, я ваш коллега… тоже археолог.

Она чуть улыбнулась глазами, губы чуть раздвинулись, показывая жемчужные зубы.