— Не трожь! — из последних сил выкрикнул Пахомыч. — Не трожь ее, паскудник!

— Не сцы, папаша, солдат ребенка не обидит, нах! — ухмыльнулся Вован. — Занимайтесь тут пока. Я ща, нах!

Суровая правда войны. Я вздохнул. Если женщина взяла в руки оружие — в плен лучше не попадать. Но я за справедливость. Эта шайка должна ответить за предательство. Пусть лучше веганы правят городом, а не долбанная мафия. Маша, конечно, симпатична мне, но ведь в Схроне ждет Лена. Я пришел в город не для того, чтобы заглядываться на девок, а со спасательной миссией. Стал бы это делать, если отмотать время назад? Даже не знаю. Где та романтика и душевность апокалипсиса, к которым всегда стремился?

Егорыч сплюнул и крепче прижал Пахомыча. Девушка закричала, когда пятерня Вована сграбастала ее задницу:

— Заебок попец, нах!

В эту секунду раздался щелчок взводимого курка.

— Вован, — сказал я.

Тот обернулся. Лыба стерлась с лица, сменившись недоумением.

— Санек, ты чо, ебнулся, нах?

— Не надо этого делать.

— Бля, ты штоль первый хотел? Да не вопрос, братишка, давай, нах! А я щенком займусь, епт!

Задумался на какой-то миг. Маша смотрит умоляюще, а безумные глаза десантуры не отрываются от револьвера.

— Отпусти девушку.

— Какую «девушку», нах?! — взорвался ВДВшник. — Эта шмара в меня очередь выпустила, нах! Во, зырь, ёба! Аж пластины смяло, нах. Чуть повыше — и словил бы ебалом пули! В расход, ска, нахой их всех! И деда чуть не зацепило, пока ты срал, ска!

Егорыч с интересом переводит взгляд то на меня, то на десантника. Старого, похоже, не мучают душевные терзания.

— Нет. — Все так же твердо ответил я. — Мы не бандиты и не мародеры!

— Ебаный насос! — Хохот Вована загремел по всему подземелью. — Ебать ты праведник, нах!

Ноздри его бешено раздулись, в глазах ярость. Зачем я все это затеял? От двухметровой машины убийства меня отделяет шагов пять. Успею ли выстрелить, если он попрет на меня? Пробьет ли пуля бронированные щитки? Десантник сверлил взглядом целую минуту.

— Отпусти девушку, Вован, — повторил я. — Ты же знаешь, я выстрелю…

Вопль, полный неистовой злости, ударил по перепонкам. Пацан с перепугу закрыл руками лицо. Егорыч перекрестился. Секунду спустя, всё стихло. Сам удивляюсь, как не выстрелил в этот момент.