— Убьешь меня здесь, убьешь себя!
— Убьешь меня здесь, убьешь себя!
Я усмехнулся.
Я усмехнулся.
— Тогда не доводи меня до этого. Вали, Алария.
— Тогда не доводи меня до этого. Вали, Алария.
Дочь бывшего владыки ошарашено смотрела на меня, в ее широко распахнутых глазах стояли слезы гнева и непонимания.
Дочь бывшего владыки ошарашено смотрела на меня, в ее широко распахнутых глазах стояли слезы гнева и непонимания.
— Говорю в последний раз. Уходи, Алария. Тебе здесь не рады. Ты здесь чужая.
— Говорю в последний раз. Уходи, Алария. Тебе здесь не рады. Ты здесь чужая.
Алария разинула рот, видимо, намереваясь закричать. Тогда я просто поднял руку с ножом и сделал шаг в ее сторону. Рот девушки закрылся так, что клацнули зубы. Беспомощно всхлипнув, она развернулась на каблуках и бросилась бежать прочь.
Алария разинула рот, видимо, намереваясь закричать. Тогда я просто поднял руку с ножом и сделал шаг в ее сторону. Рот девушки закрылся так, что клацнули зубы. Беспомощно всхлипнув, она развернулась на каблуках и бросилась бежать прочь.
Несколько секунд я смотрел ей вслед, чувствуя лишь свою усталость и жалость по отношению к Аларии. А когда развернулся, увидел свою постоянную собеседницу. Она ошарашенно смотрела на меня.
Несколько секунд я смотрел ей вслед, чувствуя лишь свою усталость и жалость по отношению к Аларии. А когда развернулся, увидел свою постоянную собеседницу. Она ошарашенно смотрела на меня.
— Я знала, — прошептала девочка, — знала, что здесь какой-то…
— Я знала, — прошептала девочка, — знала, что здесь какой-то…
Меня свернуло буквально пополам…
Меня свернуло буквально пополам…
… когда выбитые позвонки встали на свое место.
— Вот так, — хмыкнул Корвел, когда я проорался. — Отличный бронежилет у тебя, всего-то парочка выбитых позвонков, даже спинной мозг не поврежден. Пара минут и сможешь ходить. Да если и не сможешь, больше пары минут у нас нет.