— Они вместе вошли в банк, потом вышли, сели в машину и уехали. К ним присоединилась та девка. Но не в кофейню, а рванули так, словно за ними стая чертей гналась. Наши не успели. У Московских ворот они оторвались, — коротко доложил Елизар Михайлович. — Но заставу на Пулковском тракте не проезжали. Похоже, снова в город вернулись.

— Кто вел их до банка? — глухим, каким-то замогильным голосом спросил Залесский.

— Филеры. Мой десяток продолжали кофейню держать.

— Почему они не успели?

— Авто у банка ставить не стали, чтобы не заметили, а пролетку быстро поймать не сумели.

— А ты там как оказался?

— На всякий случай, — вздохнул унтер, понимая, что нарушил приказ. — А как понял, что потеряли, прямо сюда.

— Он все правильно сделал, — вдруг проговорил мастер Лю. — Мальчик должен был видеть рядом хоть одно знакомое лицо. — Что собираешься делать? — повернулся он к капитану.

— Елизар Михайлович, бери своих и к дому купца. Всех, кого там найдешь, к нам в холодную. В доме оставить засаду. Всех впускать, никого не выпускать, — жестко приказал капитан, потом, шагнув к столу, схватил телефонную трубку и, приказав соединить его с казармой, отдал дежурному офицеру следующий приказ: — Блокировать английское посольство. Никого не впускать. Все машины, кареты, дроги, телеги, все досматривать тщательно. А если начнут возмущаться, отвечайте, что есть сведения о готовящемся взрыве. Говорите, что ищете бомбу, которую смастерили эсеры. Они любят всяких революционеров подкармливать, вот пусть и подумают, чем это для них закончиться может. Выполняйте.

— Так мы его не найдем, — качнул головой мастер Лю.

— А что мне еще остается? — обессиленно присев, спросил капитан.

— Думай, — вдруг рыкнул мастер, словно кнутом стегнул.

Вздрогнул даже стоявший у двери унтер.

— Думай. Ты для того здесь и поставлен. А ты, — мастер развернулся к унтеру, — делай, что сказано. Работай. И помни, они должны заговорить.

— Заговорят, — хищно оскалился Елизар Михайлович и в одну секунду исчез.

Проводив его взглядом, мастер развернулся к капитану и, сложив руки на груди, тихо сказал:

— Не торопись петь прощальную песню. Что-то пошло не так, но мы еще ничего точно не знаем.

— Но вы же сами недавно сказали, что…

Мастер вскинул руку, обрывая его.

— Я помню, что сказал. Но в астральном поле много странного.