Танцор смотрит на меня влажными от слез карими глазами. Удивительно, неужели когда-то я считал его красавцем?! Ему далеко за сорок, для алого это почти старость. В волосах седина, лицо все в морщинах от прожитых лет и тягот жизни. Правая рука безвольно свисает вдоль тела, он хромает, но широко улыбается, показывая неровные, гнилые зубы. От него пахнет табаком, ногти пожелтели.

– Мальчик мой! – Он на удивление крепко берет меня за плечо левой рукой. – Мой охрененно прекрасный засранец! Выглядишь потрясно! – Танцор заливисто смеется, качая головой. – Просто нет слов! Прости, что не мог с тобой связаться! Прости, что Гармони так с тобой поступила, а я не сумел остановить ее… Столько воды утекло с тех пор, как мы виделись в последний раз, Дэрроу!

– Перестань! – Я глажу его по затылку. – Мы братья, какие тут извинения? Мы – одной крови, у нас общее прошлое. Только, пожалуйста, сделай так, чтобы этого больше не повторялось! – прошу его я, и Танцор кивает. – Как там моя семья? Тебе о них что-нибудь известно?

– Они живы, – отвечает он, – все еще в шахтах. Да-да, знаю… Но во время войны там безопаснее всего. Невыгодно взрывать лучшие шахты Марса, понимаешь? У меня мало знакомых золотых, но этот твой Севро тот еще засранец! – улыбается Танцор, приглашая меня сесть. – Когда я передавал ему инструкции отца, связавшись с ним на окраине, то сначала испугался, что парень меня на кусочки покрошит! – подмигивает мне он, закуривая. – Я таких, как он, еще не встречал!

– Он на редкость предан нашему делу, – киваю я. – Совсем как ты!

– Да я не об этом! Прикинь, он умеет ругаться матом покруче любого алого, мать его!

– Севро? Ругается? – улыбаюсь я. – Да ладно, привыкнешь. Хотя в последнее время он и правда охренительно часто говорит «охренеть»!

– А что, отличное слово! Так на язык и просится! Уж поверь мне, я эту тему изучал, – гордо выпячивает он грудь. – У этого слова долгая история. Первые ауреи – ну те, что еще были с нормальными глазами, просто ходили в форме золотого цвета, – поначалу набирали рекрутов из чертовых ирландских чуваков, после того как радиация из Лондона превратила их остров в бесплодную пустыню. Золотые брали рабочую силу высокого класса и предлагали им стать первопроходцами! Вот из их-то языка мы и унаследовали все эти чудесные слова! Поразительная штука история, а?

– Не все так считают. Гармони, например, решила переписать историю на свой лад!

– Ты прав, разрази меня гром! – Он качает головой, кидает окурок на пол, тут же закуривает новую сигарету, а я поднимаю окурок и выбрасываю его в мусорное ведро. – Наши пути разошлись примерно через год после твоего отъезда. Мы узнали, что несколько сенаторов собираются провести отпуск на море Горгоны, и решили поставить прослушку на их виллу, чтобы разнюхать, о чем они там будут говорить. Ничего не вышло, сплошное… дерьмо собачье, в общем. Ну не получилось, и ладно, подумали мы. А вот Гармони решила не останавливаться. В последнюю ночь заявилась прямо на виллу и угрохала всех сенаторов и их гостей. После этого она ушла от нас.