Услышал смех. Остин.
— О Господи! Господи! — проговорил тот. — Он что, серьезно?
— Если нет, значит, он самый ловкий притвора на Марсе. — Тамара.
— Наверное, этого следовало ожидать, — задумчиво произнес другой голос.
Баргета-старший.
— Прости, отец, — сказала Тамара. — Но я думала…
— Не стоит извиняться, — перебил Тамару отец. — Меня абсолютно не беспокоит то, что эта деревенщина показалась тебе привлекательной. Как, впрочем, и то, каким способом ты удовлетворяешь свои потребности. Я не лицемер и не собираюсь требовать, чтобы моя дочь отказывала себе в маленьких удовольствиях — тем более, что всем известно: наша семья просто обожает… естественную сторону жизни.
Они засмеялись. Дружно. Так принято смеяться, когда кто‑нибудь из членов семьи упоминает о тайном пороке, присущем ее членам.
— Значит, это я во всем виноват, — проговорил Остин.
— Вовсе нет, — принялся объяснять ему отец. — Ты в очередной раз получил урок, о котором, возможно, забыл, когда наградил этого молодого человека за помощь, допустив его в свою жизнь. Урок старый. Помнишь, как тебе было трудно, когда ты узнал, что твои няни не принадлежат к семье Баргета и с ними следует обращаться соответствующим образом? Помнишь, как ты плакал, когда детям, которых мы разрешали нашим слугам заводить, чтобы тебе было с кем играть, приходила пора покинуть наш дом? Это урок, который мы должны повторять всю жизнь.
— Ну и что же делать? — поинтересовалась Тамара. — Я хочу сказать, что если Кеа весь остаток лета будет ходить, как тоскующий влюбленный из стихов, вряд ли это будет очень весело.
— Не волнуйся, — успокоил ее Баргета-старший. — Возможно, он просто исчезнет. Или спрыгнет со скалы. Или уплывет навстречу солнцу. Тоскующие влюбленные склонны к подобным глупостям.
Звон бокалов. Кто‑то налил спиртное. А затем заговорил Остин:
— По правде говоря, отец, если посмотреть на эту историю с другой стороны… она ведь ужасно забавная. Разве нет?
Тамара хмыкнула. Фыркнул Баргета. А потом все трое принялись весело хохотать. Резкий, безжалостный смех. Кеа больше ничего не слышал. Веселье исчезло. Вместе с Ярмутом и всем семейством Баргета. Единственное, что существовало во Вселенной, — пожелтевшее, обтрепанное объявление «СВОБОДНЫЕ МЕСТА» на стене агентства по найму будущих космонавтов.
Глава 23
Глава 23
На мониторе начал пульсировать красный огонек.