Как и обещал приведший его в «зверинец» Советник, Зиргрин был вынужден сражаться каждую неделю. И противники действительно были опасны. А куратор все чаще запрещал использовать снаряжение, заставляя импровизировать, используя в качестве оружия окружающее пространство. Потом, после боя, куратор разъяснял допущенные ошибки и то, что могло послужить оружием. И если архан мог использовать несколько предметов из окружающей местности, то куратор указывал на сотни, даже тысячи. В его глазах даже песок под ногами мог стать орудием убийства, если хватит мозгов правильно его использовать! Куратор вел себя с Зиргрином крайне грубо, но парень не мог не признать, что получал просто бесценные знания. Для убийцы. Любому другому ни за что не потребовалось бы знать, под каким углом нужно держать кленовый лист, чтобы перерезать им человеку горло.

Вскоре к общим занятиям добавились вскрытия трупов. Под домиком архана оказался просторный подвал с весьма зловещим оборудованием. И это оборудование ему также пришлось осваивать. Вначале куратор обучал его правильному вскрытию трупов, указывая на различия у разных рас. А к концу третьего месяца своей жизни в «зверинце», когда на руке парня появилась третья годовая полоска, они приступили к пыткам.

Зиргрину казалось, что после всего пережитого, он способен выдержать все что угодно. Но оказалось, что он ошибался. В такие моменты куратор через заклятье «клетки» брал его тело под полный контроль, показывая и рассказывая, как доставить максимальное количество боли, как вести пытки, чтобы после них не оставалось и следа. И напротив, как максимально изувечить, не позволяя умереть… Для парня оказалось настоящим шоком, что куратор может полностью руководить его действиями, заставляя смотреть на то, как его собственные руки режут и прижигают, вскрывают грудную клетку еще живым рабам. И все это под безостановочный вой боли и безэмоциональные комментарии куратора.

И в этот момент в нем что-то начало меняться. Что-то темное и злое в его душе стало получать откровенное наслаждение происходящим. Зиргрин никогда не был моральным уродом. Он не понимал, откуда в нем эта… жажда. И после того, как под присмотром куратора, он впервые сделал все сам, его сознание, казалось, окончательно захватило это странное извращенное чувство. Пытая других, он на миг забывал о собственном положении. Он чувствовал власть над их жизнями, власть хоть над чем-то… Для него это были краткие извращенные моменты свободы. И если архан еще пытался сопротивляться, пока его заставляли это делать, то после своего первого самостоятельного раза он полностью отдался процессу.