Затащив свою добычу в личную пыточную, архан запер двери на все засовы, активировав артефактную защиту. Ее установили здесь по инициативе местных заплечных дел мастеров. Они, конечно, были ко всему привычны, но вопли жертв королевской тени часто не прекращались на протяжении многих дней. Умение удерживать в сознании пытаемого на протяжении столь долгого времени само по себе было пугающим. А истошные крики заставляли вздрагивать даже самых привычных к чужим страданиям людей. И дело было вовсе не в сопереживании чужим мучениям. Дело было в страхе перед тем, кто их причинял. Палачи боялись Зиргрина. Они не хотели слушать вопли именно его жертв, потому что они пробуждали в них глубинный звериный страх.

Парень прекрасно все это осознавал и не стал возражать против того, что его личную пыточную отсекут от окружающего мира. Это даже было ему на руку, давая больше личного пространства.

Архан небрежно сбросил на пыточный стол темного мага, после чего распорол одеяло острым кинжалом. Он не хотел, чтобы кто-то определил, кого именно нес телохранитель Ренана, поэтому замотал раба очень качественно, так что проще было разрезать одеяло.

Взгляд извлеченного из свертка мага выражал всю степень его охренения от произошедшего. А когда он увидел, кто именно его похитил — шок в глазах сменился ужасом. Каким-то образом он попал в когти королевской тени. Самый страшный кошмар для любого мага. Не укрылось от раба и то, где именно он находился. Не трудно было догадаться, что будет ожидать его в дальнейшем. Он понятия не имел, как именно стал теперь принадлежать этому чудовищу, но это определенно было катастрофой!

Зиргрин, тем временем, отбросил ставшее ненужным одеяло, после чего стал методично пристегивать мага к пыточному столу, намертво фиксируя его в неподвижном состоянии. Особое внимание архан уделил голове, здесь крепежи были наиболее жесткими. Рабский ошейник не позволял гарадатцу сопротивляться. Он мог только с ужасом наблюдать за происходящим в ожидании своей участи.

Его мучитель, тем временем, снял со стены металлический расширитель рта, используемый для удаления языка. Попытавшемуся было сжать зубы магу он воткнул деревянную артефактную лопатку в рот, легко разжав ею челюсти. Сопротивление было бесполезным. Зафиксировав открытый рот своей жертвы, Зиргрин внимательно изучил обрубок языка. К его радости, удаление было сделано «как попало». Рабу оставили довольно крупный обрубок. Резким движением он удивительно точно срезал с обрубка участок с нанесенными магическими рунами и блокатором магии, после чего немедленно залил рану собственным концентрированным регенерирующим ядом. Этого, по его расчетам, должно было хватить, чтобы язык восстановился даже вопреки остаткам блокирующей регенерацию формации. Немного понаблюдав за начавшимся процессом, он удовлетворенно отстранился от мага, все также методично начав его отстегивать от пыточного стола. Глаза мага были широко распахнуты. Он не понимал, что с ним делал личный палач Ренана. В любом случае, его, казалось, не собираются пытать прямо сейчас.