– Караван.

– Дай. – Нэд взял у него бинокль.

Оптика сократила расстояние, среди клубов пыли взгляд легко различил громоздкие трейлеры и длинные наливняки.[20] Впереди каравана шли два БТРа, еще по два катили справа и слева, на расстоянии трехсот метров. Следующая пара бронетранспортеров шла за первыми тремя грузовиками.

Над насчитал одиннадцать машин: пять наливняков и шесть трейлеров. И двенадцать БТРов охраны. А в небе – две пары вертолетов.

– Я такого еще не видел, – произнес Панько. – Что же они везут?..

Нэд передал бинокль Седому, тот быстро посмотрел, опустил руки и сказал:

– Они в десяти километрах. Заедут на хутор.

– Черт! – Нэд повернулся к нему. – Там Дора и Мечислав. Надо их забрать.

– Не успеем, – вставил Панько.

– Успеем! Я не брошу их!

Одна пара вертолетов набрала высоту и пошла к хутору по широкой дуге. Вторая пара осталась над караваном.

– Все. Они пошли на разведку. Могут и сюда заглянуть. Надо уходить, пока не накрыли.

– Да. – Седой кивнул и пошел к «союру». – Пора сваливать.

Нэд схватил его за руку, повернул к себе лицом:

– Там мои друзья! Я бросил их, чтобы помочь тебе, а теперь ты удираешь?

Седой никому и никогда не позволял разговаривать с собой в таком тоне. Те, кто имел глупость кричать и угрожать ему, иногда не успевали пожалеть об этом. Но сейчас напротив стоял человек, выручивший их в бою. Нормальный парень.

Поэтому Седой просто высвободил руку и тихо сказал.

– Это караван армии Ругии. Они ничего не сделают твоим друзьям. Даже наоборот, помогут. Дору наверняка знают в лицо, а Мечислав не бандит. Репортерша сама же хотела вернуться домой, вот ее желание и сбылось.

Нэд стоял потерянный, осмысливая сказанное. Все верно, Седой прав. Но чувство такое, будто бросает друзей и бежит, как последний подлец.

– Они попадут домой. Их довезут до форпостов, а потом и обратно в Ругию. Все как они хотели.