– Я не пойду сейчас на пир, – сказал Талон. В его голосе звучало возмущение, словно принц не мог поверить в то, что Олдрен был способен даже думать о таком.

– Ты сделаешь это. – Фейри скрестил руки на груди. Под его мундиром отчетливо выделялись мускулы. Он явно был гвардейцем или воином и все же говорил с Талоном на равных. – Ты настаивал на том, чтобы бал состоялся, пригласил фельдмаршала и других Хранителей за свой стол, и если ты сейчас просто исчезнешь, совет сделает твою жизнь еще тяжелее.

– Кто фельдмаршал? – спросил Ларкин. В последние минуты Ларкин так спокойно стоял в камере, что Фрейя почти забыла о его присутствии, но только почти.

– Кори Томбелл, – быстро ответил Талон. До сих пор он абсолютно не обращал внимания на Ларкина. Теперь же принц внимательно разглядывал Хранителя.

– А ты кто такой?

– Ларкин Вэлборн. Я Хранитель принцессы Фрейи.

– Я не знал, что королевская семья держит Бессмертных Хранителей в качестве крепостных, – сказал Олдрен.

Обвинение в его голосе нельзя было не услышать. Фрейя была знакома с текстом Соглашения и знала, что Хранители не служат ни одному королю. Они должны по возможности соблюдать нейтралитет, находясь между странами. По этой причине им было даровано предполагаемое бессмертие, и поэтому они не были ни людьми, ни фейри.

Фрейя улыбнулась:

– Это долгая история.

– И, наверное, еще и очень интересная, но сейчас она не ко времени. Кирана ждут.

Талон покачал головой:

– Я не буду…

– Только подумай, какие пойдут разговоры. И о Зейлан, – прервал его Олдрен. – Ты действительно хочешь оставить ее одну за столом со своей матерью, Валеской и ее странной ведьмой? Да она после этого не скажет тебе больше ни единого слова. Уж это тебе должно быть понятно.

Талон, очевидно, пребывал в сомнениях. Он нерешительно переводил взгляд с Фрейи на Олдрена и обратно.

Наконец он вздохнул и повел плечами:

– Согласен. Я возвращаюсь, но только при одном условии: ты позаботишься о том, чтобы Фрейя и Ларкин получили комнату. Они должны остаться.

– Во дворце?

– Нет, в конюшне. – Талон закатил глаза. – Конечно, во дворце.

– У нас больше нет свободных комнат, – здраво возразил Олдрен.