Кирану не хватало и еще одного человека: Фрейи. Где она? Ее отсутствие было необъяснимо. Уже во время речи Оноры он безуспешно искал принцессу. Почему ее здесь не было? Принц нуждался в ней. Только Фрейя понимала его чувства и скольких усилий ему стоило просто быть здесь. Взгляды всех присутствовавших были устремлены на него, и все ожидали, что он сделает нечто грандиозное, хотя сам принц предпочел бы спрятаться в своей комнате в Амаруне. Киран хотел исчезнуть. Но он не мог этого сделать. И он больше не мог тратить время на поиски Фрейи. Сейчас или никогда. Онора была права. У Кирана оставался только этот один шанс убедить народ в том, что он достоин трона, и заставить им гордиться своих покойных родителей.
Раздался звук колокольчика, нежный, как перезвон ветра. Это был сигнал, которого все ждали. Конвергенция с Иным миром достигла своего апогея. Дрожащими пальцами Киран схватился за первый из четырех кинжалов. Это было магическое оружие, связанное с водой, которое выглядело так, будто его лезвие было отлито из стекла. Красиво и смертельно одновременно.
Киран глубоко вдохнул, в то время как воздух в остальной части пространства, казалось, замер. С дрожью в коленях он повернулся на север, в направлении воды, и направил клинок себе на живот. Лезвие оставило колющий поцелуй на его коже. Сердце Кирана колотилось так бешено, как никогда в жизни. Онора и другие члены Совета раз сто объясняли ему, как и что надо было делать, но юноша, тем не менее, колебался. Не из-за боли, а из-за последствий, к которым приведут эти действия.
– Давай, сейчас! – ревели ряды зрителей.
– Отдайте лучше кинжал Оноре!
– Перерезай себе горло!
– Вперед! Время уходит!
И действительно, оно уходило. На одном из помостов недалеко от Кирана стояли песочные часы. Черный песок просачивался сквозь отверстие, отсчитывая секунды, которых становилось все меньше.
– Киран.
Это был Олдрен – он мягко произнес его имя. Тем не менее Киран услышал голос советника четко и ясно. Принц повернулся к другу, и их взгляды встретились. На губах Олдрена покоилась нежная улыбка.
– Ты справишься, – почти беззвучно пробормотал Олдрен. – Я верю в тебя.
Последние три слова Олдрен не произнес, но Киран прочел их в глазах друга, и понял, что не сможет разочаровать его. Принц еще раз глубоко вдохнул, а затем прижал лезвие к своему животу. Острая боль пронзила тело, когда магическое оружие вошло в кожу. Юноша стиснул зубы и заставил себя пошевелить рукой, чтобы прочертить ножом на коже треугольник, который был символом стихии воды и бога Юла. На лбу Кирана выступил пот. Дрожь его пальцев усилилась, когда лезвие двинулось, разрезая кожу юноши, и красные струйки устремились вниз по его телу, в то время как боль, как червь, распространилась по его конечностям.