Киран понятия не имел, как он должен был проделать эту процедуру еще три раза, если еще не был закончен даже первый ритуал! Он убрал скованный водой кинжал с живота и приставил его к запястью, в том месте, где под его светлой кожей виднелись вены. Разрезы оставят на его теле шрамы, рисунок которых сохранится на коже всю его оставшуюся жизнь, так же, как и след от стрелы на его левом плече, оставленный убийцей.

Киран вытянул руку вперед, чтобы его кровь капала на землю в северной части храма. Он неподвижно застыл в этом положении, ожидая, пока наберется достаточно крови. Затем принц опустился на корточки и нарисовал еще один треугольник. Ибо его кровь была ключом, а символы – замком. Если они совпадут и будут гармонировать, ворота в Иной мир откроются.

Невольно он почувствовал на себе взгляды Хранителей и остальных фейри. Большинство из них были спокойны, вовлечены в церемонию, но то и дело раздавались возгласы одобрения или недоброжелательства по отношению к нему. Но Кирана это не трогало. Он сунул скованный водой кинжал обратно в ножны и взял в руки следующий клинок, связанный со стихией земли, чувствуя, как замедлились его движения. Боль и потеря крови разъедали его сознание, но принц знал, что сможет пройти через это. Его отцу это удалось!

Каким-то образом Киран смог повторить ритуал еще три раза. Для стихии земли он повернулся на Запад и вырезал перевернутый треугольник с дополнительной линией на правом бедре. Взывая к стихии воздуха, он высек знак на левом бедре, повернувшись на восток, а затем, обратившись на юг, вырезал символ огня на груди, обратившись, таким образом, ко всем присутствовавшим, каждый раз заставляя кровь из своей руки капать на пол.

В конце церемонии все тело Кирана истекало кровью. С подбородка принца падали капли пота. Глаза юноши слезились, и сам он чувствовал, как его конечности леденеют, но все было почти закончено! Теперь ему оставалось только воззвать к богам. Он взглянул на песочные часы с черным песком внутри. Оставалось совсем немного времени.

Киран снова глубоко вздохнул и сел на прохладный мраморный пол, среди своих кровавых символов. При этом он пытался игнорировать боль в ногах, животе и груди. Раны, которые принц нанес себе, горели и пульсировали в такт его сердцу, которое билось слишком быстро. И все же эта боль была ничем по сравнению с теми мучениями, которые терзали юношу изнутри.

Скорбь о смерти матери.

Забота о судьбе Зейлан.

Страх становиться королем.

И отчаянье по поводу отсутствия Фрейи.

Руки Кирана тряслись, когда он сложил их на коленях, и принц надеялся, что никто из присутствовавших не мог видеть дрожь, заставлявшую его тело вибрировать. В выжидательной тишине, повисшей среди народа и гостей церемонии, Киран явственно слышал в своих ушах пульсацию крови и шум своего сбивчивого дыхания.