– Что? – банкир растерянно смотрит на Горохова, потом на жену. – Люда, Люда скажи ему.

– Что мне ему сказать? – Резко спрашивает его жена. Она стоит уже у двери и, кажется, ненавидит своего мужа.

– Ну, ты же его знаешь, сделай что-нибудь. – Лепечет банкир.

– Что? Что сделать? – Почти кричит на него Людмила. – Денег ему предложить или себя? Ты, Брин, совсем тупой? Ты не знаешь, что уполномоченные неподкупны?

Она распахивает дверь:

– Пойдёмте уже.

Горохов и Альбина выходят на лестницу, а Людмила с шумом захлопывает дверь и начинает спускаться.

Она даже не застёгивает пыльник, запахнула его и идёт вниз, наверное, идти недалеко. Так и есть, Людмила останавливается под лестницей, у двери в подвал дома:

– Стойте тут.

И через минуту выходит из подвала с той самой сумкой, которую Горохов ей передавал, она тащит её с трудом и небрежно бросает на пол.

– Вот, ваша цветнина, – Людмила присаживается на корточки, достаёт из сумки моток оловянной проволоки, прячет в карман, – это моё, тут и так больше, чем на тысячу, так ты мне говорил?

Горохов заглядывает в сумку, да, там лежат свинцовые решётки и жгуты блюмингового кабеля – большое богатство. Он берёт сумку и, не говоря ни слова Людмиле, идёт к двери, чтобы покинуть дом.

– Эй, уполномоченный, – окликнула его жена банкира, захлопывая дверь в подвал. – А что будет с Брином? Вы его тоже прикончите?

– Не обольщайтесь раньше времени, его судьбу решит трибунал. – Сухо ответил Горохов.

– А ко мне у тебя претензии есть? Нет? Я ведь тебе помогала, – не отстаёт Людмила.

– Будем считать, что нет.

– Ну, тогда держи. – Она протягивает ему пластиковую коробочку.

У Горохова сразу, сразу улучшилось настроение, как только он увидал эту коробку в руке белокурой красавицы. Это была стандартная коробка на двадцать пять патронов для его любимого револьвера.

– Патроны? – Он даже не решился её сразу взять. – Откуда у вас они?