– Он всем надоел.

– Надоел? – Горохов смотрит на оружейника пристально. – Ты, Коля, думаешь, что ты очень умный, думаешь, ты годами тут куролесил, деньгу зашибал всяким разным, как только мог. Вокруг города в каждом бархане по трупу, а ты решил, что пора подчистить за собой, думал, Ахмеда кончили, и всё, взятки гладки? Ты чистенький теперь, на него всё свалишь. Нет, не думай. Я буду писать рапорт, и напишу, что всем тут заправлял ты, ведь ты давал добро Ахмеду на грабежи и убийства старателей. Всех, что тебе ничего не были должны, можно было грабить, а твоих должников грабить было нельзя. Их ты сам и без оружия грабил. Так вы и работали.

Лицо у оружейника сало бледным, губы вытянулись в нитку, капли пота появились на висках. Страшным стало лицо. Но Горохов его не боялся, он почесал щетину на подбородке и продолжил:

– Ты лучше не жди, пока за тобой приедут, езжай через пару недель в Трибунал сам. Может, сможешь там договориться. Если за тобой пошлют человека, то уже не отбрешешься.

– Я… – начал Коля.

Но Горохов ударил стволом револьвера по прилавку:

– Заткнись. Ничего мне не предлагай и не вздумай пугать – убью сразу. У меня нет на тебя ордера, но я сочту твои угрозы реальными и убью.

Он повернулся к сыну оружейника, который весь их разговор слушал с ужасом, молодой не мог припомнить, что бы хоть кто-то в таком тоне говорил с его отцом, и от этого ему было жутко:

– Юноша, немедленно мне все долговые книги сюда, – Горохов опять постучал по прилавку стволом револьвера. – Сюда.

Юноша уставился на отца, а Коля оружейник едва заметно кивнул.

Парень достал из-под прилавка две больших книги, положил их рядом с мёртвой головой.

– Кажется, вы дали мне инсектицид в долг и под большие проценты, – говорил геодезист, беря одну из книг и начиная её листать, – а вы не имеете банковской лицензии, поэтому вам запрещено устанавливать процентные ставки и взимать с покупателей проценты, даже если вы кому-то даёте товар в долг. Ваши книги я конфискую.

Ему никто не возражал.

Тогда он спрятал револьвер в кобуру, взял книги, голову и вышел на улицу, как говорится, не попрощавшись.

Глава 41

Глава 41

На улице он, недолго думая, «распушил» книги и, достав зажигалку, поджёг их. Оставил их на солнцепёке, смотрел, как они горят почти невидимым в солнечных лучах пламенем. Вот и ещё одно дело, помимо основных, он сделал. Помимо основных. Да, ему ещё нужны были боты. Антонина обещала прислать ему парочку, но кто в этом деле сможет помочь больше, чем сам доктор Рахим Салманов? Никто. А клиника этого доктора была видна с того места, где он жёг книги.