— А вы, господин Марко, как поступите? Вы свободны, и у вас будет все, что хотите.

Марко поднял на Грубера взгляд.

— Разве вы думаете, что я брошу брата? Я иду с ним. Нет, не с вами — с ним!

— Пусть так. — Грубер пожал плечами. — Мне все равно.

— Только ответьте, откуда вы все это знаете?

Мут улыбнулся, гаденько так, самодовольно.

Бесшумно отворилась дверь. На пороге стоял, опираясь на костыль, Войцех. Выглядел он плохо: на правой руке недоставало двух пальцев, правая нога — в гипсе. На месте правого же глаза повязка. Недоставало у него и волос: борода, прическа — от этого богатства мало что осталось, сплошь обожженная плешь.

Марко до безумия захотелось удивиться, но получилось лишь глухое раздражение и усталость.

— Скажи, Войцех, одну вещь: как тебя убить?

Монах лишь загадочно улыбнулся. На изуродованном лице ухмылка смотрелась жутко.

— Честно говоря, я и сам не знаю.

* * *

В кабинете начальника Серой Стражи, архиепископа и прима-генерала Штефана Качинского было свежо и чисто. Впервые за эти дни он не курил. Широченный стол — не стол, а настоящий аэродром, — прежде был завален бумагами и разной другой дребеденью и напоминал поле битвы после жестокого сражения. Но теперь же все лишние бумаги убраны, все на своих местах, в строгом порядке, как и положено дисциплинированному офицеру Инквизиции. Просто образец для подражания!

И это было хуже, чем прежний беспорядок. Адъютант Его Святейшества Генрих Шастков слишком хорошо знал своего шефа, чтобы читать неосознанные знаки, подаваемые прима-генералом. Сосредоточенная деловитость, царившая прежде в кабинете архиепископа, сменилась угрюмым бездеятельным ожиданием. Напряжение казалось почти осязаемым. Сам прима-генерал стоял у огромного окна в массивной раме и смотрел на залитую не по-осеннему ярким солнцем улицу. На нем был парадный мундир-сутана, чистый, с иголочки. На груди сверкала тяжелая архиепископская золотая цепь.

— Пан Качинский!

— Да, Генрих, я уже знаю. Бунт?

— Архиепископ Санта-Силенцийский Фабио Фаттиччели поднял несколько полков Черной Стражи и выдвинулся к Сан-Мариану. В столице царят смешанные настроения: некоторые разделяют мнение архиепископа об…

— Старик Фабио решил тряхнуть сединой? — Качинский ухмыльнулся. — Нет, он всего лишь марионетка. Пес решил сыграть в свою игру.

— Простите, шеф…

— Пес! Вот кто больше меня интересует!