— А что там? — решил он уточнить и Айтер ткнул пальцем в здоровенную штуковину, размещённую внутри. Провода, цилиндры, фильтры, шланги — хитрое переплетение.

— Гибридный двигатель. Может работать как от бензина, так и от электричества. Моя разработка, — гордо сказал он.

— Да ну? — удивился Табас.

— А то. Смотри! — Айтер потянулся к двигателю и стёр пальцами грязь с небольшой таблички размером с солдатский жетон. Надпись на ней гласила «Произведено в Доме Армстронг».

— Больше никто таким не занимался.

— Вот так встреча, — усмехнулся юноша.

— Ага, — Айтер погладил двигатель рукой, словно лаская его. Взор нанимателя потеплел. — Значит, всё не случайно…

Табас зацепился за последнюю фразу — уж больно странной она была, но решил пока не приставать.

В кузове пикапа обнаружились солнечные батареи — несколько небольших складных зеркальных плит размером с чемодан, которые Айтер приказал разложить на песке. Табас помогал Пруту их разгружать и устанавливать: подхватывал у стоявшего в кузове здоровяка увесистое зеркало и, аккуратно уложив его на песок, разматывал кабель, который подключался к таинственному чёрному ящику.

— Что теперь? — спросил Прут, когда всё было закончено.

— Ничего. Отдыхайте, — ответил ему наниматель, пожав плечами. — Книгу почитай. — усмехнулся он.

— А разве мы не поедем? — удивился Прут.

Айтер покачал головой:

— В ближайшие три-четыре часа точно нет.

— И что же, нам каждый раз так останавливаться на зарядку?..

— Нет, почему же?.. Можно будет установить панели в кузове или на крыше кабины закрепить. Вон, на крыше крепления, которые шли в комплекте.

— Продуманно, — похвалил Табас нанимателя.

— Ну так, — с гордостью улыбнулся Айтер. — Мы работаем для вас и всё такое.

Дорога, сон. Сон, дорога.

Время смазывалось, Табас потерял счёт дням, поскольку самым бессовестным образом дрых, лишь иногда садясь за руль для того, чтобы отсидеть свои пять часов, таращась на песок и объезжая препятствия: высокие барханы, поросшие колючкой, каньоны, словно из ниоткуда возникавшие прямо перед капотом машины, да крыши занесённых зданий. Пустынный во всех смыслах край. Табас пробовал представить, как их машина будет выглядеть с высоты — крошечная блоха на огромном смятом жёлтом одеяле бесконечных песков.