– Решения, очевидно, нет, – проскрежетал граф Инвельо. – Они отправятся навстречу смерти или славе, оставив римонцев одних перед лицом доробонской угрозы. – Он взглянул на Илана Тамадхи. – Или есть?

– Те, кто выступает против Конвокации, рискуют собственной жизнью, – ответил Илан с нейтральным выражением лица.

– Вы угрожаете королеве-регентше? – зарычал Лука Конти, и Елена вновь пожалела о том, что здесь нет Лоренцо.

– Нет, – быстро вставил Акмед. – Ни в коем случае. Мы все любим королеву-регентшу. Вам, римонцам, шихад не угрожает, пока вы остаетесь нашими союзниками. Однако Горджо – это ваша проблема.

Споры продолжались несколько часов. Бурные волны слов разбивались о волю Конвокации. Елена боялась, что у Сэры случится нервный срыв, но девушка держалась. Наконец, она попросила Елену рассказать о возможностях рондийского легиона.

– Доробоны – рондийцы с севера, – напомнила Елена совету. – Они богаче, чем вы даже можете себе представить, и столь же надменны. Они – близкие союзники императора и находятся у него в большом фаворе: к вдовствующей королеве, жене Луи, которого вы отравили, прислушивается сама императрица-мать Луция Фастериус. Они вторгнутся на воздушных кораблях еще до конца года. И это – не предположение. Доробонский легион чрезвычайно хорошо экипирован. Может показаться, что пять тысяч человек – это немного, но большинство из них будет всадниками, многие – всадниками боевых тварей, созданных с помощью гнозиса. Они привезут с собой крылатых коней и не меньше дюжины боевых магов. Чистота крови у этих магов будет разной, однако многие из них будут сильнее меня. Сила вроде этой могла бы уничтожить армию, в десять раз превосходящую ее числом.

Пока советники пытались осмыслить сказанное, Сэра задала вопрос:

– А что насчет армии, в двадцать раз превосходящей ее числом?

Елена моргнула – как и все остальные.

– Ну, – продолжила она, – если они не разбегутся и не запаникуют при виде чудовищных потерь… Даже чистокровные маги устают, и даже конструкт можно сбить… Но такой армии нет. Не в Явоне.

Сэра подняла палец вверх:

– Есть.

Собравшиеся смотрели на нее с непониманием.

– Харкунцы, – ответила она на их немой вопрос.

Все, кроме Харшала аль-Ассама, вскочили на ноги. Выражения их лиц варьировались от шока до презрения и от презрения до возмущения. Однако Сэра не дрогнула.

Наконец шум голосов стих, позволив графу Инвельо выразить общее несогласие:

– Королева-регентша, харкунцы воевали с джхафийцами веками. Их жестокость легендарна. Даже на моей памяти нам приходилось воевать с ними на наших южных рубежах. Воспоминания об этом до сих пор преследуют меня. Они пытают пленных до смерти и берут наших женщин в рабство. Даже кешийцы не имеют с ними дел. Они – животные, королева-регентша!